Возвращение Бешеного - Виктор Доценко Страница 10

Вот такие светлые мысли были у бывшего кагэбэшника и коммуниста Аркадия Сергеевича Рассказова, потомка русских дворян. Мысли мыслями, а он хочет жить сейчас, хочет получать что-то сам, и потому он никогда и никому не открывал своих истинных намерений: прийти к власти и стать своеобразным царем для русского народа. Он был уверен, что сумеет не только удержать власть в своих руках, по и сделает все, чтобы «русскому мужику» стало лучше жить. Для этого не нужно брать иностранной помощи и снова залезать в кабалу к западным странам. Россия богата своими ресурсами. И для того, чтобы народ жил лучше, необходимо разумно их использовать. А сытый, обутый и одетый человек воевать и скандалить по пустякам не будет.

Рассказов понимал, что от мечты взойти на «российский престол» до ее воплощения не рукой подать, нужен поэтапный подход. Потому-то он и решил после провала августовского путча внедрить своих людей в парламент, подобраться ближе к Верховному Совету. И чего же он добился? Одни, кроме болтовня, ничего не умеют или не хотят, другие сидят под следствием. Трудно стало работать в России, ох трудно! Раньше можно было прогнозировать каждый шаг: этому нужно дать столько для решения вопроса, а этому столько, а третьему и простого звоночка сверху будет достаточно. А сейчас… Вроде бы простой вопрос: подыскать хорошее здание для выгодного Москве совместного предприятия. Есть деньги на покупку или долгосрочную аренду, есть здание, которое готовы отреставрировать за свой счет, но… Заверил один, что все будет в полным порядке и назвал открыто сумму взятки, которую тут же получил. Шли недели, месяцы, а он продолжал заверять, что все будет в «полном порядке», пока, в конце концов, не сказал, что есть еще один человек, от которого все зависит. Со вторым важным «господином чиновником» повторилось все с точностью до слова, с одной лишь разницей — на порядок повысилась сумма взятки.

Когда Рассказову доложили об этом деле, он прошелся матом по «тупоголовым бюрократам» из России. Нет, ему не было жаль потраченных средств, он был готов заплатить в десять раз больше, но… Здесь, на Западе, есть различные гарантии, которые заставляют соблюдать правила игры. Есть официальные: суды, прокуратура, полиция, наконец. Есть неофициальные: не выполнил обязательства — отвечай своими квартирами, дачами, машинами, родственниками и своей жизнью. Каждый человек должен быть ответственен за свои поступки и слова.

В дореволюционной России было такое понятие — «купеческое слово». Тогда не нужно было бежать к нотариусу, чтобы зафиксировать сделку или обещание — достаточно было слова. И не дай Бог кто-то не сдержит своего слова! Оно было синонимом чести! И невыполнивший своих обязательств мог ставить крест на своей карьере. Он сразу становился изгоем в обществе, его бойкотировали и презирали.

Аркадий Сергеевич решил пойти двумя путями для врастания в структуры власти: помогать оппозиции финансами и людьми, постепенно заставляя ее выполнять свою волю, а также подобраться к тем, кто сейчас стоит у власти. Как говорил Христос: «Пусть бросит в эту женщину камень первым тот, кто сам безгрешен!» Никто, разумеется, не бросил. Нет такого, кто был бы стерилен во всем! Значит, нужно выискивать человеческие слабости, ошибки, просчеты, а порой и грешки.

Когда тайные пороки человека делаются явными для другого, он становится беззащитным и с ним можно делать все, что угодно. Он будет готов пойти на любую мерзость, лишь бы скрыть правду о себе. И чем выше стоит такой человек на социальной ступеньке, чем больше он может потерять, тем на большую мерзость он может пойти. Конечно, в бывшей стране Советов репутация — понятие весьма растяжимое, и нравственные пределы определяются совсем по другой шкале, нежели на Западе, но…

Рассказов, имея точную и полную информацию о том, что происходит в самых верхах власти в России, прекрасно понимал, что провал августовского путча девяносто первого года был запланирован. Он нужен был, чтобы отвлечь россиян от насущных проблем и набрать политические очки для будущей борьбы на выборах. Рассчитано было точно: все, кто «грудью стоял у Белого дома» и имел достаточно возможностей доносить свой «клеймящий голос» до народа, легко «прошел в депутаты». Нет, правильно говорил Петр Великий, когда ему предлагали выгнать проворовавшихся чиновников: новые будут воровать еще больше, а эти уже что-то наворовали. России нужен царь или диктатор. Конечно, вздохнул Рассказов, Сталин был еще той сволочью, но во времена его правления воровали намного меньше и уж во всяком случае никогда не афишировали это. Не то чтобы боялись «вождя всех народов», хотя и это было, а интуитивно понимали, что нельзя у народа отнимать Веру в честность и непогрешимость коммуниста. Ведь за всю советскую историю не был судим ни один коммунист! Ни один! Если член партии на чем-либо попадался и ему грозил суд, его мгновенно исключали из партии! На любом уровне! Так поддерживался миф о честности коммуниста, его неподкупности, верности партии и долгу.

Хорошие были времена! Рассказов вздохнул и придвинул к себе листок с фамилиями. Этот список готовился несколько месяцев по данным из разных источников. В нем были фамилии людей, обладавших хотя бы каким-то реальным весом в правительстве России. Причем каждая фамилия тщательно анализировалась, прежде чем попадала в окончательный список. Главным же было наличие у человека чего-то такого, на чем можно было сыграть и заставить его выполнять правила его, Рассказова, игры. Да, он шел на самый настоящий, неприкрытый шантаж. Отличная штука, между прочим: почти всегда действует безотказно.

Просмотрев внимательно список, где напротив каждой фамилии давались краткие сведения о депутате, — должность, специальность, возраст, семейное положение. Аркалий Сергеевич посетовал на то, что в нем почти нет фамилий высоких чинов из министерства обороны. Он понимал, что министерство обороны является одним из «силовых» министерств и иметь там своего человека очень важно.

Понимал он и то, что найти «своего» в таком министерстве очень непростая задача: все люди на виду, все тщательно «просеяны». Новоиспеченный министр, прошедший «Афган» и ставший там Героем Советского Союза, поступил так, как поступил бы и сам Рассказов, заняв кресло министра: отправил на пенсию почти всех генералов, которые, как говорится, усыпали сзади себя пол песком, и набрал новых, среди которых преобладали его соратники и друзья по войне в Афганистане. Рассказову приходилось встречаться и бывшими «афганцами», и он знал им цену, хотя и не мог их понять. Они были словно вылеплены из другого теста. И казалось, обходились в жизни только двумя цветами: черным и белым. Они имели своеобразные понятия о честности и чести.

Взять хотя бы того же Савелия Говоркова — Бешеного, Рэкса, Тридцатого… Что он видел в своей не очень длинной жизни? Детдом, армия, спецназ, война в Афганистане, ранение, тюрьма, побег, тайга, снова Афганистан, ранение, плен, снова побег, нищенское существование за границей, возвращение на Родину, которая его снова бросила в бой… Казалось, Рассказов почти наизусть знал биографию Савелия Говоркова. Жизнь, наполненная сплошными приключениями, порой смертельно опасными. И что же? С точки зрения Аркадия Сергеевича, Савелий должен был принять его условия игры. Его — Рассказова! А он, пройдя такие испытания, столько раз столкнувшись с предательством, получив по зубам от своей Родины, продолжает нести в себе преданность своей гребаной стране. Продолжает во что-то верить. Господи? Да откуда у этого взрослого ребенка такая вера?