В негодяя стрелять приятно - Кирилл Казанцев Страница 10

– С удовольствием! – вежливо поддержал Жадобин – в пальцах со сведенными зоновскими татуировками блеснул хрусталь, и метрдотель мгновенно наполнил бокал вином. – Я вполне всем доволен. Кстати, по грузоперевозкам там ничего интересного не намечается?

– Работаем, как обычно. – Кожевников поднял рюмку и немедленно выпил. – Механизм отлажен, как в швейцарских часах. Два экипажа на федеральной трассе, один на терминале в аэропорту, один на железнодорожных складах.

– Не гаевые, надеюсь?

– Да ты чего! Мент гаишнику не брат, – ответил майор старой милицейской поговоркой. – Экипажи – наши люди, проверенные, сами с работы честный процент имеют… Фуры – только транзитные, свои не трогаем. Главное, что ты нас никогда еще не обманул и не обманешь.

– Ваш процент вы получаете честно, до последней копейки, – подтвердил хозяин. – Можешь сам посчитать, у тебя таких возможностей по службе предостаточно.

– Слушай, я же тебе подарок на именины принес, а до сих пор не отдал, как-то неудобно при всех! – Кожевников выставил на колени кейс, мельком осмотрелся по сторонам и отщелкнул замочки. – Ты попросил наши архивы почистить, все, что с тобой связано. Держи – это все, что у нас на тебя есть. То есть было… Остальное, как ты понимаешь, в Москве. А там у нас серьезных концов уже не осталось.

Майор протянул Жадобину объемную канцелярскую папку с веревочными тесемками и надписью «Уголовное дело». Именинник положил папку на колени, раскрыл, просмотрел несколько страниц… На лице его появилось выражение, какое обычно бывает у зрелых людей, рассматривающих свои давно забытые школьные дневники с двойками.

– Ты смотри, – прочувственно хмыкнул именинник. – Я уже и сам обо всем этом позабыл… Так-так-так… Девяносто третий год, устойчивая оргпреступная группировка. Сиваков Юрий Леонтьевич, он же Сивый… Хороший был человек, жестокий, правда. Но многому меня по жизни научил. Можно сказать, даже сформировал меня как личность. Сколько же лет с ним не виделся? Наверное, встретились бы на улице – не узнали бы друг друга.

– Не встретитесь, – убежденно ответил Кожевников. – По крайней мере, в ближайшие лет двадцать. Он вроде где-то в Центральном округе сидит – то ли на «особняке», то ли на «крытке». Могу узнать, если надо…

– Да не надо. Не встретимся с ним – и ладно. – Жадобин извлек из серебряного футлярчика сигару «Партагас эминенте», аккуратно обрезал ее ножом, благодарно кивнул метрдотелю, щелкнувшему зажигалкой. – У каждого своя судьба.

– Это уж точно.

– Ладно, по грузоперевозкам все понятно, работаем дальше. А вообще, Володя, на правах именинника, очень тебя прошу: давай больше сегодня не вспоминать о делах. Для дел у нас офис и рабочее время. Договорились?

* * *

Поздним утром в кафе «Весна» как всегда было пусто – только бармен скучал за прилавком. Первая волна посетителей схлынула очень быстро. Всех их «жрец стойки» знал в лицо – всякий «офисный планктон», мнящий себя крутыми менеджерами. Эти молодые мужчины в костюмах и при галстуках, девицы, соблюдающие корпоративный дресс-код, – все считали своим долгом для поддержания имиджа завтракать не дома, а в кафе. Чашка чая или кофе, сэндвич – вот и все, что они заказывали. Изредка кто-нибудь позволял себе втихаря выпить бутылочку пивка, чтобы освежить голову после вчерашнего. А потом все, обменявшись новостями, разбегались по своим офисам. Следующий наплыв посетителей ожидался лишь к обеду.

Вот бармен старательно и выводил мелом на черной рекламной доске меню бизнес-ланча. Он уже дописывал последнюю фразу: «…и абсолютно бесплатно пончик из печеного банана», когда мелодично блямкнул колокольчик на входной двери, и в кафе появилась удивительная для здешних мест чрезвычайно пестрая компания из четырех человек. Бармен даже мел отложил и уставился на них. Больше всего его внимание привлекала старуха в национальной эвенкийской одежде и в меховых унтах, явно не по погоде. В одной руке она держала шаманский бубен, а в другой – череп северного оленя с ветвистыми рогами. Следом за колоритной старухой шел мужчина средних лет и нес в руке профессиональную телекамеру. Ассистент оператора тащил треногу. Завершала шествие стройная брюнетка в облегающем свитере и джинсах, густо накрашенная, отчего напоминала ожившую куклу Барби. Ее сине-черные волосы были подстрижены аккуратным каре – челка буквально нависала над узкими очками со стеклами-хамелеон.

Брюнетка, процокав каблучками, с видом хозяйки подошла к стойке и взгромоздилась на табурет. Ее колоритные спутники, не спрашивая разрешения, сложили аппаратуру и реквизит на один из столиков.

– Что будете заказывать? – растерянно поинтересовался бармен.

– Четыре кофе и четыре эклера, – произнесла брюнетка. – Но с этим можно не спешить. Мы на съемках. – И она ткнула пальцем в бейджик с фотографией, висевшей на ее груди.

– О! Столичное телевидение. Из Москвы, что ли, приехали? – с уважением спросил бармен, заряжая кофейный аппарат.

– Шоу «Сражение экстрасенсов». Проводим кастинг в вашем городе.

– Так она это, типа ясновидящая?

– Эвенкийская шаманка в пятом поколении, – веско произнесла брюнетка. – Подбираем объект для конкурса. Ясновидящая должна расследовать убийство.

Бармен оживился:

– Это, что ли, недавний случай, когда молодую женщину изнасиловали, и она в окно выпрыгнула? Так убийцу вроде нашли. Чего тут расследовать?

– Ни о какой женщине не знаю. Мы убийство бармена расследовать будем.

«Жрец стойки» вздрогнул и часто заморгал.

– Как это бармена?

Брюнетка усмехнулась:

– За свою жизнь вы не переживайте. Нам в УГРО подборку по старым преступлениям сделали. В семьдесят пятом году в вашем кафе самые первые хиппи российского юга собирались. В феврале месяце хулиганы с ними тут драку затеяли, поножовщина случилась. Бармен за кассу испугался, выручку прихватил и через черный ход на улицу выскочил. Его потом на пустыре зарезанным нашли. И выручка исчезла. А убийцу так и не отыскали.

Бармен пожал плечами.

– Не знаю, я такого не слышал.

– Неудивительно, – произнесла брюнетка. – Вы небось сами в году этак восьмидесятом родились. А про то дело в советских газетах, как вы понимаете, не писали.

– В восемьдесят первом, – уточнил «жрец стойки», выставляя четыре чашки свежесваренного кофе.

Брюнетка положила купюру и продемонстрировала разрешение на съемки, подписанное владельцем сети кафе.

Съемочная группа перекусила и тут же приступила к работе. Потомственная шаманка завывала, била в бубен, обходя помещение кафе. Закатывала глаза к потолку так, что оставались видны только белки.

– Вижу, вижу… – причитала она, – острие, все девушки, девушки… нет, почему я бороду вижу?.. да это молодые люди с длинными волосами… одежда порвана, кровь…

Со стороны улицы возле витрины кафе собирались любопытные, наблюдая за священнодействием. Оператор с камерой крутился возле ясновидящей.