Слепой для президента - Андрей Воронин Страница 10

– Мы и так это делаем. Правда, дочка говорит, все это ерунда.

– А ты меньше ее слушай. Она живет за Федором, как за каменной стеной, и ни о чем не думает. Они ведь, наоборот, доллары на рубли меняют.

– Да, повезло нашей Оле с мужем. Такой хороший попался!

– Повезло, повезло, – бурчал Анисим Максимович и поглядывал на часы. – Так во сколько зять обещал подъехать? Небось, сразу из больницы и к нам? Прямо из операционной. Напряжение какое, знаешь? Ему сразу, чтобы расслабиться, водочки холодной выпить надо, граммов сто.

– Тебе всегда так. Если что – водка лучшее лекарство. Вот зятю я налью, а ты обойдешься.

– Как это так?

– Ты же не из операционной, ты же от телевизора оторваться не можешь.

– Я свое отработал.

– И отпил, теперь здоровье беречь надо.

– Ты что, одному ему пить неприлично. Он же человек культурный. Так когда они придут?

– А вот этого я уж не знаю.

– Так позвони дочке и узнай.

– Сам позвони. Ты же ее номер знаешь? Заодно и с внуками поговоришь.

– А что мне с ними по телефону говорить! Приедут, тогда и поговорю.

Деду не нравилось, что родители слишком балуют внуков. И вообще он был приверженцем спартанского воспитания детей, чего и в помине не было в семье его зятя.

Наталья Евстафьевна умаялась. Но, правда, к семи часам все успела приготовить. Оставалось лишь разложить по тарелкам, и можно садиться за стол.

Анна Павловна Николаева, соседка Малашковых с третьего этажа, решила, что сегодня немного нарушит свой распорядок. А именно: посмотрит вечером очередную серию бесконечного мексиканского мыльного сериала. Поэтому и собралась выгулять свою Дину второй раз загодя.

– Собирайся, – сказала она болонке и потрепала ее по толстому загривку.

Затем взяла поводок. Болонка явно не хотела идти на улицу. Она повертела лохматой головой и жалобно заскулила, просясь у хозяйки остаться дома.

– Нет, нет, пойдем. О том, что ты останешься, а я пойду, не может быть никаких разговоров.

Болонка попыталась спрятаться за кресло, но Анна Павловна применила силу, уворачиваясь от мокрого собачьего языка, и пристегнула поводок.

– Пойдем, маленькая, пойдем, А вернемся, сядем смотреть телевизор. Я тебе дам что-нибудь вкусненькое.

И Анна Павловна вместе с болонкой покинула квартиру. На втором этаже она столкнулась с двумя мужчинами в одинаковых кожаных куртках, не спеша поднимавшимися по лестнице.

«Странные парни, – подумала Анна Павловна, – интересно, к кому это они идут? Раньше я их никогда не видела, вроде из молодых людей никто в нашем подъезде не живет».

Ее болонка при виде незнакомцев как-то странно тявкнула и прижалась к ногам хозяйки.

– Не бойся, тютя, не бойся, – пробурчал один из них, кутая нижнюю часть лица в шарф. Он переступил через болонку и махнул рукой:

– Пошли, пошли скорее, нас уже ждут.

Второй крякнул, огляделся по сторонам, пропуская женщину с собачкой.

– А вам, собственно, кого? – уже с нижней площадки спросила Анна Павловна.

Но мужчины не ответили. Она слышала их тяжелые шаги. Болонка рванулась и потащила хозяйку за собой.

"Не хотят отвечать, не надо. Да мало ли кто живет в нашем подъезде?

Родственников у всех хватает. И близких и далеких".

Анна Павловна хоть и знала в лицо всех жильцов, даже квартирантов с пятого этажа, но не знала всех их родственников.

Она вышла с Дианой на улицу и спустила болонку с поводка У подъезда никого не оказалось, и Анне Павловне не с кем было поговорить, не у кого было спросить, к кому это пошли двое молодых широкоплечих мужчин. И любопытство продолжало распирать женщину.

А те двое поднялись на четвертый этаж. Один вытащил из кармана кожанки бумажку и сверил цифру, написанную на ней, с номером на двери квартиры, А затем показал пальцем на дверь. Второй сунул левую руку за пазуху, а правую, в кожаной перчатке, положил на кнопку звонка.

– Анисим Максимович, открой! – услышав звонок, крикнула из спальни Наталья Евстафьевна. – Наверное, Ольга с Федором.

– Сейчас открою, иду.

Анисим Максимович тяжело поднялся с кресла и направился к двери. А его супруга спешно сбросила кухонный передник и принялась надевать чистое платье, давно отутюженное и положенное на кровать.

– Поспеши!

– Иду, не на морозе стоят.

Анисим Максимович подошел к двери и, даже не взглянув в глазок, не спросив «кто там», повернул ручку замка и открыл дверь.

– Малашковы здесь живут? – обратился к нему незнакомый мужчина в кожаной куртке, взглянув прямо в глаза Анисима Максимовича.

– Да, я Малашков. А что вы хотели?

– Ничего, ничего, – мужчина поставил ногу так, чтобы Анисим Максимович не смог закрыть дверь, а затем решительно вошел в квартиру.

Второй шагнул за ним.

– Что вам надо? Кто вы такие, ребята? – строгим голосом, еще не успев толком испугаться, осведомился Анисим Максимович.

– Заткнись, козел! – рявкнул один из вошедших.

Анисим Максимович опешил, – Как вы позволяете себе… – страх медленно обволакивал его душу.

– Заткнись, козел! – повторил пришелец и толкнул Анисима Максимовича в грудь.

Старик покачнулся, ударился о стену и чуть не упал.

– Да что это такое! Что вы себе позволяете! Кто вы такие? Вторглись в чужую… – как ни старался хозяин квартиры, голос его все равно звучал очень тихо.

– Молчи ты, хрыч старый! Еще раз вякнешь – и будешь мертв, понял? – с каким-то зловещим присвистом произнес второй, а затем направился осматривать квартиру.

– Анисим Максимович! Анисим, что там такое? – из спальни, полуодетая, выглянула Наталья Евстафьевна.

Муж стоял у стены и беззвучно, как рыба, открывал рот.

– Сиди тихо, старая карга! – мужчина заглянул в спальню, а его напарник стоял, держа руку за пазухой, рядом с Анисимом Максимовичем.

– Да что это такое?! Что вам надо? Кто вы такие?.. – громко крикнула женщина.

– Я тебе сказал, старая б…, молчать! – в руке мужчины с шарфом появилась резиновая палка, короткая, но увесистая.

Палка взлетела в воздух, и Анисим Максимович услышал глухой удар.

– Значит, это ты Малашков Анисим?

– Я! Я! А что вам надо?

Анисим Максимович хотел рвануться к спальне, но резкий удар дубинкой остановил его, и он, захрипев, осел прямо у вешалки, судорожно хватая ртом воздух.