Последний звонок - Джек Аллен Страница 60

Калебу всё по душе. Громадное чувство гордости тем, чего он достиг. Ковальский — типичный пример. Обществом списан в расход, как необучаемый бандит. Псих, по которому плачет тюрьма. Но под началом Калеба он изменился. Потихоньку, по капле, в Ковальском и других ребятах выросло чувство ответственности. Железная дисциплина и воля к победе. Пылкое желание чего-то добиться.

Размышления Калеба прерывает яростный крик сверху. Крошка Кушвант Сингх, внук мистера Сингха, отец Балдева, племянник мистера Сингха строителя, кричит в чердачный люк.

— Мастер! Мастер! Скорее сюда! Кажется, на нас напали!

В его обязанности входит сидеть в смотровой башне над муниципальным колледжем. Предупреждать Гуру Рам Даса, когда приближается враг. Вот он и приближается.

Крыша здания переделывается. Вместо традиционной покатой крыши с двойной романской черепицей на встрече по развитию учебного плана было решено сделать её, как у собора. Золотой, как Тадж Махал. Уже стоят леса, чтобы там могли ходить строители. Сейчас по ним лезет Рам Дас. В лицо ему дует прохладный ветер. Свежий, чистый и тихий. Он глубоко вдыхает, чтобы зарядить батареи. Готов принимать решения. В директорском облачении он смотрится блистательно. Шаровары и лёгкий халат. На голове Тюрбан Мудрости. Он обозревает ситуацию внизу. Сердце бешено гонит кровь. Крошечные фигуры мужиков в синем собрались двумя отдельными бригадами. Разгоняют толпящуюся очередь будущих учеников, стремящихся развивать свой разум. Гуру Рам Дас чувствует, что пришла пора. Ключевой момент в истории образования. Он приказывает крошке Кушванту передать Ковальскому, чтобы готовил людей. Вдруг в животе у него скручиваются кишки, и только кокс может распутать узел.

Калеб возвращается в тишину штаб-квартиры сражения. С удовольствием занюхивает. Предлагает попробовать верному Гелерту, который до сих пор стоит на страже над Роджером Свитом. Следуя здоровому совету Стокгаузена, Гелерт привык стоять на одной ноге. Эдакий милый фламинго. Даже сунул розовые перья в головной убор, для пущего подобия. Одноногая поза уплотняет систему кровоснабжения и использует участки мозга, в обычной жизни незадействованные. [Стокгаузен утверждал, что если встать на одну ногу, а вторую крепко привязать сзади, кровоток пойдёт в ту половину мозга, которой мы обычно не пользуемся. Стимулируя тем серое вещество. Меняя ноги, человек может оставаться на страже двадцать четыре часа в сутки, всё время развивая свой рассудок. Эффект тот же, что и у безногих людей, но при этом все конечности остаются на месте. Смотрите комментарий к главе 21, страница (надо при верстке указать страницу).] У Гелерта схема работает. Он начал читать «Таймс Эдьюкейшнл Сапплмент» и выработал собственное мнение. Невероятно, но в момент кризиса он начинает объяснять достоинства частного образования. При этом указывает на морозильник.

— Рискну предположить, Отец-Катализатор, что ни одно из сих шокирующих событий не могло бы произойти в частной школе!

Гуру Рам Дас не верит ушам. После всего, что он сделал для парня! Втянул его в двадцатый век и дал первоклассное образование. И тут он становится тори!

— Слушай, Гелерт, будь на то моя воля, я сравнял бы все частные школы с землёй. Превратил бы их в автостоянки!

Но Гелерт Верный не согласен. Отстаивает свою точку зрения эмоционально. Похоже, у него слишком много времени.

— Не надо рассказывать мне эту догму старых лейбористов! Общеобразовательные школы уменьшают приём до наименьшего общего знаменателя! Результаты говорят сами за себя!

Спор наверняка бы шёл своим путём, и окончился бы дракой, но тут звонит телефон.

— Калеб, это я, сержант Торрингтон. Я должен войти к вам и поговорить с тобой.

— Не получится! Тебе нужно официальное разрешение!

— Какое разрешение? Ты о чём вообще?

— Тебе нужно знать кодовое слово и иметь паспорт.

На том конце провода звуки яростного обсуждения шёпотом. До его ушей доносятся слова «пиздец», «псих», и «хромой на всю голову». Потом.

— Слушай, Калеб. Они нашли тело Балдева Сингха. По крайней мере, всё, что осталось после того, как над ним поработали крысы.

Вжжик! Вжжик! Движение в улье. Одна или две залезают на молоточек и наковальню, вызывая в Калебе дрожь.

— Я должен войти и поговорить с тобой, Калеб, пока ситуация не вышла из-под контроля. Тут со мной доктор Бенефилд. Она хочет сказать пару слов.

Голоса подсказывают Калебу скорее бросить трубку, пока они не отследили звонок. У него мало времени. Надо готовиться. Приказывает Гелерту трубить тревогу.

Ещё одну дорожку кокса, и пять нот спустя все собираются в холле. Взгляды сосредоточены на нём, стоящем на сцене. На вершине пирамидального трона. Гуру Рам Дас, воздев руки, обращается к собравшейся толпе. Полный набор социальных отбросов. Бездомные, доходяги и путешественники новой эпохи. Все как один незаконные иммигранты!

— Братья и сестры! Внемлите моим словам! Враги обучения стоят у ворот! Они не хотят вашего торжества! У вас есть право сдавать аттестационные экзамены по стольким предметам, сколько пожелаете! Не слушайте, если эти мудаки будут говорить иное! У вас одна возможность выбраться из канавы! Вот она! Не упустите! Хватайте двумя руками!

Мощная реакция на вдохновляющую речь Калеба. Раздирающий уши хор из «Айииииии! Айииииии!» заставляет стены колледжа дрожать. Тюрбан на коне. Говорит им то, что они хотят слышать.

— Наш долг — требовать комплексной схемы образования! Междисциплинарный учебный план! Пойте вместе со мной гимн колледжа! Пусть наши голоса вселяют ужас в сердца неверных!

Гуру Рам Дас кричит инженерному оркестру, стоящему на эстраде, возведённой мистером Сингхом перед городской фермой.

— На счёт три! Раз! Два! Три!

Как-то раз у входа в замок три цыгана собрались.

Они поют так высоко, они поют так низко. Слова знакомы детям К.О. Они поют с удовольствием. Следом за пятном верхних прожекторов.

— Давайте! Громче! Вместе! Снесём крышу!

И что толку было мне, в той перине пуховой,

В тех крахмальных простынях, таких чистых-о!

Я сегодня буду спать в чистом поле, без кровати,

Вместе с рэггл тэггл джипсиз-о!

На первых словах второго куплета у южного входа в холл начинается яростная борьба. Отряд подавления бунтов прибыл и застал их врасплох. Пение внезапно кончается, и охрана колледжа выстраивает оборону. Волна за волной фанатики в наркотическом угаре бросаются на силы вторжения. Во главе обороны генерал Ковальский. Издаёт леденящие кровь вопли, что распаляют их и побуждают к убийству. Второй отряд копперов врывается через северный вход, направляясь к Гуру Рам Дасу. Раджвир видит опасность. Поклялся защищать мастера ценой своей жизни. Бросается вниз по ступеням пирамидального трона и кидается на них. Свистящее лезвие его смертоносной сабли косит троих за раз.