Три котла красноармейца Полухина - Анатолий Сорокин Страница 7

Теперь следовало подумать, как избавиться от всех этих фрицев. По-пластунски вернувшись в безопасное место, Саша начал прикидывать дальнейший план действий. Главным пунктом в нём была идея выкатить пушку на дистанцию около пятисот метров и уничтожить вражеское укрепление огнём прямой наводкой. С закрытой позиции было бы безопаснее, но где взять передового наблюдателя, вычислителя и большое количество боеприпасов для такого дела? Выход на открытую огневую позицию и первый выстрел надо будет в любом случае произвести скрытно, иначе немцы либо уничтожат расчёт огнём из пулемёта, либо сумеют установить связь со своими. Вызванное ими подкрепление за какой-то час прибудет на место, что для Саши и его товарищей обернётся гарантированной гибелью. Вывод напрашивался сам собой — орудие и передок выкатить силами расчёта ночью, чтобы ржание лошадей не могло насторожить гитлеровцев. Только вот куда?

На счастье красноармейцев, солдаты противника оказались достаточно ленивыми и не готовыми замочить ноги. На своём берегу они оборудовали своё укрепление, то ли ДЗОТ с жильём для гарнизона, то ли землянку с пулемётом, как надо, а вот на противоположном осталось несколько кустов с зарослями высокой травы, которые закрывали видимость некоторых секторов обстрела находящегося там «ствола». По правилам военно-инженерного дела их надо было бы вырубить, но для этого надо было по пояс перейти брод, а сентябрьскую воду тёплой ну никак не назовёшь. Плот им делать тоже не хотелось, поэтому в свете новостей об успешном продвижении вперёд своих частей гитлеровцы решили, что и без того справятся с небольшой группой недобитых советских бойцов, если таковая на них выйдет. Да и находятся эти кусты с травой достаточно далеко: двести метров открытой местности перед пулемётом есть — так чего ещё надо?

Внимание Саши привлекла одна такая группа растительности несколько левее его текущего местонахождения. «Отличная позиция!» — решил он, ползком добравшись до выбранной им точки. С неё укрепление было чётко видно в виде бугорка на берегу речушки. Расхлябанность врага получила ещё одно подтверждение: мочало с листьями и ветками, закрывающее амбразуру, было убрано, и темное трапециевидное отверстие замечательно выделялось на вроде бы природном небольшом холмике. Если бы гитлеровцы не пренебрегали наставлениями, то определить наличие у них пулемёта и радиостанции было бы очень трудно. По всей видимости, инженеры вермахта построили и замаскировали оборонительное сооружение по всем правилам, только вот его гарнизон пустил всю их работу насмарку. Ведь главное для деревоземляной огневой точки — это незаметность на местности.

Теперь предстояло наметить путь подхода к будущей огневой позиции. Увы, здесь местность была однообразной, а подходящие для ночных условий ориентиры не просматривались. С другой стороны, стоило отойти чуть назад, как укрепление совершенно закрывалось кустами и травой, а это значило, что сюда можно выкатить пушку, не дожидаясь ночи. Рискованное мероприятие, но не более того, что было ранее в деревне и при походе по открытой местности. Взглянув ещё раз на окрестность, Саша вернулся к упряжке. Ему пришлось потратить некоторое время, чтобы объяснить братьям свой план действий и то, как его надо будет исполнять.

Родион выпряг лошадей и отвёл их к другому кустарнику неподалёку. Затем втроём, молча и ругаясь про себя, с большим трудом бойцы выкатили пушку на нужное место. Её зачехлённый ствол буквально всего чуть-чуть не доходил до стороны кустарника, обращённой к противнику. Таким же образом рядом с орудием очутился и передок, освобождённый от походного имущества с ненужным при стрельбе инвентарём. Бугорок укрепления был почти не виден за слепящим солнцем, которое уже клонилось к горизонту, однако завтра он будет очень хорошо подсвечен утренними лучами, а вражескому пулемётчику будет затруднительно разглядеть пушку на ярком фоне восхода.

Весь вечер ушёл на оборудование огневой позиции: вырыли ямку под откидной сошник, уложили туда брус, откинули правило. Заглядывая то и дело в руководство службы пушки, Саша с помощью братьев снял люльку с походных креплений, затем выключил подрессоривание колёсного хода. Расчехлив прицел, он долго колдовал над уровнями, не единожды консультируясь с руководством. Мысленно он уже сто раз поблагодарил погибшего Антона Смирнова за то, что при орудии нашлось всё необходимое, чтобы постигать азы обращения с ним прямо на ходу. Бывалые артиллеристы, если бы у них была возможность поглядеть на него со стороны, могли только скептически посмеиваться — вот неумёха! Но самые умные из них точно прониклись бы к нему уважением: он всё-таки с минимумом предварительной учёбы сумел правильно отгоризонтировать орудие и изготовить его к бою. Окончательные приготовления к стрельбе отложили на утро, вновь зачехлив систему. После таких усилий хотелось чего-нибудь горяченького, но разводить костёр было никак нельзя. Поэтому все трое уселись на расстеленное брезентовое полотнище рядом с пушкой и принялись грызть сухари, запивая их простой водой из своих фляжек. Попутно прикончили предпоследнюю плитку шоколада. Ночь провели в попеременном бодрствовании: двое спят, один в карауле. Хотя спалось плохо из-за нервного напряжения перед предстоящим боем, которое постоянно держало всех на взводе. До бывалых солдат, которые могут заснуть на ходу и продолжать идти в таком состоянии, красноармейцам Полухину, Самойлову-старшему и Самойлову-младшему было ещё очень далеко.

Зато к восходу солнца все были уже на ногах. Тумана не было, в бинокль Саша чётко видел потягивавшегося спросонья гитлеровца, вышедшего из укрепления. «Оно и к лучшему! — подумал бывший студент. — Сейчас мы тебя измерим!» По чёрточкам в поле зрения бинокля он определил, что этот захватчик виден под углом в четыре тысячных. Раз так, то при среднем росте в метр семьдесят расстояние до него будет около четырёхсот метров. Значит, первая установка прицела будет восемь по шкале ДГ. «Хорошо, попробуем!» — бывшему студенту это напомнило лабораторные работы по физике в школе и институте. Саша полностью расчехлил орудие и попытался открыть затвор, нажав на его рукоятку Тот остался неподвижным. Братья Самойловы, наблюдая за ним, приуныли. Вновь пришлось перечитать руководство службы, чтобы узнать, что перед открытием затвора без предыдущего выстрела надо пальцем нажать на инерционный предохранитель. После такой операции с негромким металлическим звуком рама затвора повернулась и отошла в сторону от казённика, открыв канал ствола. Убедившись, что там чисто, Саша установил панораму в корзинку прицела, подвинул указатель отката, переставил стопор курка, прикрепил к последнему спусковой шнур и негромко скомандовал:

— Родион, Илья, начинаем!

Родион с топором, остальные руками и лопатами начали рубить и сдвигать ветви кустарника, мешавшие обзору и полёту снаряда. С этим управились быстро. Саша сразу же приник к прицельным приспособлениям. Коробка прицела была установлена в вертикальное положение ещё вчера, пузырьки обоих уровней остались точно на средних положениях, полный порядок. На панораме угломер по всем правилам был выставлен в «тридцать-ноль», а отражатель — в ноль, осталось только подвести к указателю прицела деление «восемь» на шкале ДГ дистанционного барабана. В поле зрения прибора перекрестие навелось на какой-то камешек на берегу речушки. Подъёмным механизмом орудия Саша немножко приподнял ствол, пока точка в разрыве перекрестия не остановилась точно в центральной части тёмной амбразуры вражеского укрепления.