Альпийская крепость - Богдан Сушинский

На фоне заснеженного хребта черные шпили замка Шварц-бург смотрелись как-то по-особому неприветливо и мрачно. Плато, на котором он высился, было затеряно посреди извилистой горной долины и, словно мощной крепостной стеной, подковообразно окаймлялось лесистыми отрогами Баварских Альп.

Пилот с трудом сумел посадить машину в десяти километрах от замка, на полосу, которая еще только создавалась специально для «Альпийской крепости». Причем руководитель стройки обер-лейтенант Зонбах, «специалист по секретным аэродромам», как высокопарно отрекомендовал его перед вылетом Отто Скор-цени, прямо предупредил пилота по рации: работы не завершены, садиться крайне опасно. Но когда летчик передал его слова командиру группы барону фон Штуберу, тот язвительно заявил:

— Передай своему Зонбаху, что на его аэродроме мы садимся по личному приказу Скорцени [1]. И мы сделаем это, даже если ему придется выстилать посадочную полосу телами своих поднебесных гробокопателей.

— Оно, конечно, так… Но разбиваться-то нам, а не Зонбаху, — проворчал явно подрастерявшийся пилот.

— Только поэтому не стоит завидовать обер-лейтенанту, еще вчера умудрившемуся заверить первого диверсанта рейха, что будто бы секретная авиабаза «Альпийской крепости» готова, — невозмутимо «успокоил» его барон. — А пока что сделай еще пару кругов над замком. Хочу понять, что он собой представляет и прикинуть, как его получше укреплять.

Пилот взглянул на Штубера, как на человека, который знает что-то такое, что не ведомо ему самому, и только поэтому, предельно низко пройдясь над опоясывающим замок небольшим крепостным двором, на крутом вираже вошел в окутанный легкой дымкой каньон, в конце которого и создавалась «полоса Зонбаха».

Шварцбург оказался классическим средневековым бургом [2], в центре его возвышался замок, напоминающий готический собор с тремя небольшими пристройками, а высокие крепостные стены были укреплены круглыми башнями, под красными черепичными крышами. И сам замок, и крепостной двор представали в форме неровного треугольника, одна из плоскостей которого упиралась в неприступную отвесную скалу, а другая буквально зависала над ущельем, западная часть которого завершалась черной, неприветливой чашей озера.

Третья сторона показалась обладателю этого горного пристанища слишком доступной, а значит, уязвимой, поэтому строители специально обрубили склон плато, расчленив его единственной крутой дорогой на два карьера, из камня которых и создавалась мрачная твердыня местного владетеля.

Человек, возводивший свое родовое гнездо в этом горном ущелье, должен был обладать таким же крутым и нелюдимым характером, как и здешние скалы. Он отдавал себе отчет в том, что его бург восстает в глубине огромной горной страны, охватывавшей обширные районы Верхней Баварии, Австрии и Швабии. А потому, чувствуя себя защитником целого региона, он в то же время ощущал себя его полноправным, лишь номинально подчинявшимся кому-то из королей, феодальным правителем.

«Именно таким правителем будете чувствовать себя в этом замке и вы, барон фон Штубер, — сказал себе штурмбаннфюрер, окидывая прощальным взглядом небольшой водопад, ниспадавший у западной стены бурга. — Если только пилоту в самом деле удастся посадить этот самолет по телам поднебесных гробокопателей Зонбаха».

Пилот оказался настоящим асом. Он приземлялся, лавируя не только между какими-то временным постройками и выбоинами, но и между группами строителей, выскакивавших буквально из-под фюзеляжа его трофейного самолетика. И первым, кто по-настоящему высоко, в бутылку венского коньяка, оценил его мастерство, был сам Зонбах — коренастый сорокалетний крепыш, с лицом рыбака, безжалостно обожженным полярными ветрами, на котором очки казались бутафорским излишеством.

Недавно обер-лейтенант действительно поторопился доложить нетерпеливому, нахрапистому Скорцени, что секретный аэродром «Люфтальпен-1» готов, не предполагая при этом, что обер-диверсант сразу же устроит ему проверку таким вот, нежданным и воинственным десантом «фридентальских коршунов». Узнав, что Штубер назначен комендантом «Национального редута», [3]скромняга Зонбах тут же выразил уверенность, что теперь-то уж точно именно его, как создателя, и назначат комендантом «Люфтальпена-1». И уже под эту должность вызвался лично доставить штурмбаннфюрера к стенам крепости на горноегерской танкетке, а для его группы выделил грузовик.

— И кто же хозяин этой обители? — поинтересовался Штубер, когда на очередном изгибе дороги, точь-в-точь повторяющей изгибы горной речушки, вдали проявились очертания Шварц-бурга.

— Граф Эдвард фон Ленц, — ответил Зонбах. — Семидесяти пяти лет от роду. Неисправимый баварский сепаратист.

— Кто-кто… сепаратист?!

— Вы не ослышались, штурмбаннфюрер. Как это ни странно, баварский.

— Только из уважения, не заставляю повторять еще раз. Предпочитаю предаваться слуховым галлюцинациям.

— Не вы один предаетесь им в наши дни. Такие уж настали времена.

— Да, но… баварский сепаратист! Уму не постижимо! Нет, из истории я, конечно, помню, что в свое время Бавария тоже была независимым государством…

— И даже холила свою древнюю королевскую династию.

— Неужели до сих пор существуют люди, которые рассчитывают восстановить баварский трон?

— Как истинный баварец в двадцатом поколении, скажу, что с каждым днем их становится все больше.

Услышав это, Штубер отшатнулся, словно наткнулся на острие дуэльного клинка.

— Я не стану уточнять, принадлежите ли к этому кругу вы сами, обер-лейтенант.

— …Что же касается графа фон Ленца, — тоже не стал касаться этой висельничной темы Зонбах, — то он принадлежит к тому же роду, из которого происходит последний король Баварии Людвиг III. То есть документально засвидетельствовано, что он принадлежит к одной из ветвей баварской королевской династии Виттельсбахов [4], древней и славной, как сама Бавария. Никто не сомневается, что после гибели Третьего рейха русские, англичане и американцы сделают все возможное, чтобы Австрия вновь обрела независимость. Не потому, что хотят возвысить Австрию, а потому, что хотят окончательно ослабить и унизить Германию.