Поломанные Константы - Ирина Крыховецкая Страница 48

…В 17.26 Ян Литке, Олеся, Ливанов, Визель и Арсений Иванович вылетели за Венерой на служебном вертолете медицинской службы. Они сослались на данные о небывалой мозговой активности некой группы людей в южном районе, – данные, нуждавшиеся в срочной проверке, – и солдаты СС пропустили врачей…

…В 19.00 Венера и Сын, сопровождаемые Ливановым, Визелем, Арсением Ивановичем и бабушкой Олей, летели в далекую вихару Белой Тары, где их ждали Бодхисаттвы в шафрановых одеждах, священники и пастыри – в золоченых и черных. Туда, где ждали Тат-хагату, Мессию, Пророка. Маленького Майтрейю. Эммануила, или просто Эммана. Где-то в горном чистом воздухе, на сверкающем белом коне несся навстречу повелитель Шамбалы Ригден-Джапо.

Утром следующего дня Ян Литке, Вацлав Лесовский и Егор Торин ловили рыбу. Рыба шла на Яна как заговоренная, Егор же нервничал, у него ничего не получалось…

– Ух, селедка несчастная! – злился Егор.

Ян и Вацлав смеялись, Вацлав ободряюще хлопал Егора по плечу:

– Ничего-ничего, получится; да и селедка в реке не водится!

– Егор, – изумился Ян, – как это ты дожил до двадцати лет и не можешь элементарного – ловить рыбу?

– Ха! Элементарное я могу!

Егор отложил удочку и выхватил из-за пояса пистолет. Обернувшись в мгновение ока, он выстрелил в кусты. Вскрикнула какая-то птица и рухнула в траву. Егор вскочил на ноги и побежал за жертвой.

– Да-а, – Ян был явно сражен.

– Bo! – крикнул возвращающийся с добычей Егор. В правой руке, поднятой вверх, он держал убитого фазана. – Дичь! На ужин!

– Тебе на мамонтов охотиться, – иронизировал Ян, – а ты в войну играешь.

– Я Штирлиц в самом тылу врага! – подмигнул Егор Яну.

– А ты знаешь, кто это? – удивился Литке

– Вацлав рассказал, он вообще – ходячая библиотека! И знаешь, Ян Вильгельмович, – заговорщически зашептал Егор, усаживаясь на место и передавая фазана Вацлаву, – если бы я не играл в войну, то мой отец сыграл бы со всеми нами в репрессию.

Рута в сверкающем золотом платье вошла в зал Императорского дворца… В центре круглого поля находился фонтанчик с перемежающимися голубыми и серебряными струйками, люди группками и парами толпились у небольших островков зелени, вдоль стен, вымощенных блестящими квадратиками с подсветкой. Плетеные скамеечки, играющий оркестр в лоджии, снующие лакеи с высокими янтарными фужерами и закусками на подносах, благовоспитанные господа, разодетые лучшими модельерами в неповторимые одежды. Все это создавало атмосферу радости и счастья, и Рута усомнилась: туда ли ее привезли? Но громкий дикторский голос произнес:

– Ее Сиятельство, княгиня Руатана Алексеевна Турбина!

Многочисленные взоры, подобострастные и приветливые, завистливые и надменные, устремились на нее, люди кланялись, кивали головами. Рута поняла, что не ошиблась. К ней подлетела стайка девушек, которые весьма беззастенчиво, как заметила Рута, едва познакомившись с нею, пересказали ей все светские сплетни. Рута всматривалась в их загримированные донельзя лица и не могла понять, что они вообще тут делают? Эти актрисы, графини, чьи-то дочери?

– Вы такая счастливая, княгиня! – воскликнула девушка с невероятной лиловой прической.

– Отчего же? – спросила Рута.

– Вы выходите замуж за короля!

– По-моему, со стороны родителей было весьма неосторожным заключить такую сделку.

– Сделку? – изумилась кудрявая блондинка в черном атласном платье с буфами. – Что вы! Династические браки вновь в силе, да и в моде. К тому же король Англии – великолепный молодой человек, прекрасно справляющийся и с должностью премьер-министра! Раньше такого не было, он – единоправный властелин, ах, Англия! Вы знаете английский, княгиня?

– Нет, – Рута взяла бокал с подноса одного из лакеев.

– Извините, – голос с легким акцентом заставил всех обернуться.

– Э-эд! – выдохнула Рута.

Эд был не во фраке с бабочкой, как почти все присутствующие мужчины, а в шикарном сером костюме искусной кройки.

– Я похищаю у вас княгиню? – Эд предложил Руте руку.

– Конечно, сир, – девушки вежливо и почтительно поклонились.

Рута вцепилась в руку Эда как в спасательный круг, и они медленно пошли между расступающимися и кланяющимися людьми.

– Почему ты мне навешала лапши на уши, княгиня? – немного зло, но по-русски точно прошептал Эд.

– Да? А ты бы посадил княгиню Турбину на мотоцикл? – оправдывалась Рута.

Эд немного подумал.

– Нет, Руатана, – наконец сообщил он.

– Я не люблю имя Руатана, – огрызнулась Рута.

– А как же мне тебя именовать, княгиня? Берта?

Рута остановилась и выдернула руку.

– Нет! Меня зовут Рута! И не злись!

Серые глаза Эда весело сверкнули.

– А я не злюсь… И не шуми, пожалуйста, на нас обращают внимание.

Эд взял Руту за руку и довольно властно повел к плетеной золотой скамейке под экзотическим деревом. Они опустились на сиденье.

– А что ты здесь делаешь? – неожиданно спросила Рута.

– То же, что и ты. Да, кстати, я раньше в такие обороты не попадал, поэтому, – лицо Эда приняло трагическое выражение, – княгиня, я прошу вас стать моей женой!

– Ты с ума сошел? – Рута растерялась: Эд рехнулся!

– Нет, я нормальный, как и ты. И кстати, со мной так еще никто не разговаривал.

– А ты хрустальный, Эд? – Рута шутливо вскинула брови.

– Нет, хуже, – Эд наклонился к уху Руты, явно собираясь выболтать какую-то тайну, Соединенного королевства Великобритании, – я твой жених. Ну так что, Рута?

Рута отшатнулась:

– Ты – король? Ты?!

– А что, это преступление? Я, например, сказочно счастлив, эээ… безмерно, что княгиня Турбина – именно ты…

На глазах у Руты появились слезы. Эдвард искренне испугался и схватил Руту за руку.

– Рута, Рута, ты что? Поверь, если я тебя обидел, то нечаянно. Я летел сюда за княгиней Турбиной, а думал только о девочке, с которой чуть не разбился на байке. Меня Алекс успокоил, что все нормально. Но Рута! В наше время король – это обозначение, я просто человек, как и ты! – отчаянно воскликнул Эд.

Рута кивнула, глотая слезы…

– Хорошо, хорошо, Эд, только я очень прошу, немедленно увези меня из этой страны! – и уже шепотом: – Здесь правит Сатана…

Эдуард недоуменно посмотрел в отчаянные и такие измученные глаза невесты. И поверил. Поверил каждому ее слову, мгновенно вернувшись мыслями к нелепой смерти своих родителей. Простуда ли?

– Расскажи мне, – попросил он.