Бессмертные - Клаудия Грэй Страница 31

— Мне очень жаль.

— Как-то не верится. В жизни не слышал такого отвампира. А ты говоришь это уже второй раз с тех пор, как мы…

Он смолк: его взгляд был прикован к чему-то за моей спиной.Я недоуменно обернулась… и увидела на экране телевизора собственное лицо.

Видеть свое изображение — для вампира всегда некое потрясение.Поскольку мы не отражаемся в зеркалах, собственная внешность долго оставаласьдля каждого из нас тайной, и только развитие технологии наконец дало намвозможность лицезреть себя на фотографиях и видеозаписях.

Снимок, который показали по телевидению, был ужасен — темныекруги под глазами, от которых кожа казалась бледнее обычного, отчетливо видныйсеребристо-серый отлив глаз, а волосы — прямые, уныло-коричневые — смотрелисьтак, словно я в этот день вообще не причесывалась. Интересно, где они раскопалиэтот ночной кошмар?

— Тьфу!

Бойкая блондинка-репортер тем временем излагала подробностимоего исчезновения.

— Власти разыскивают Люси Уэйд, дочь чикагскогофилантропа и коммерсанта Дугласа Уэйда. Люси исчезла сегодня вечером послессоры с родителями. Ее характеризуют как проблемную девушку, злоупотреблявшуюнаркотиками и неоднократно предпринимавшую попытки бегства.

— Что? — воскликнула я. — В жизни непритрагивалась к наркотикам!

— В последний раз Люси видели на авеню Сент-Джейн,когда она входила в клуб «Морская сажень». Если у вас есть какая-либоинформация относительно мисс Уэйд, просьба связаться с полицией. Обеспокоеннаясемья предлагает щедрое вознаграждение за любую помощь.

Натан повернулся ко мне.

— Какого черта? Ты и есть Люси Уэйд?

Он говорил тихо, чтобы никто не мог услышать, но в его тонеотчетливо присутствовало возмущение.

— Да. — Отрицать не имело смысла.

Он вскинул руки и забегал по комнате.

— О господи! О господи! Я помог скрыться беглой дочериДугласа Уэйда. Дугласа Уэйда! Ему принадлежит «Морская сажень». Он босс боссамоего босса!

— Знаю.

— Ему принадлежит этот город!

— Знаю!

— Ты вела себя так, словно оказалась жертвойнесправедливости, а на самом деле родители просто хотят, чтобы ты вернулась ипрошла реабилитацию.

— Нет, — возразила я. — Это неправда. То, чтотам говорят, — сплошная ложь.

Натан резко развернулся, все еще пылая яростью.

— Я знал, что вампам нельзя доверять! Это что, заговор?Ты что-то знаешь, а они хотят заставить тебя замолчать?

— Ты удивишься, но да.

— В таком случае расскажи мне.

— Не… могу. Не могу рассказать никому. Я знаю кое-что,что мне знать не следовало бы, и по этой причине они хотят убить меня. И ониубьют меня, Натан, если сумеют. Моя собственная семья.

— Иисус! — Парень будто бы не услышал. — Япомогаю наркоманке, дочери одного из самых могущественных вампов города. Сейчасмне нужно сделать одно — взять и уйти. Ты грозилась убить меня, но чем этолучше того, что сделают со мной они, когда все выплывет наружу?

Я вскочила и бросилась к нему.

— Нет, пожалуйста. Не делай этого. Послушай, можешьдаже не везти меня в Лейкмонт. Просто высади, как только мы пересечем границу.

Его глаза, как два язычка зеленого пламени, были прикованыко мне — гневные и полные разочарования. Возникло тревожное чувство, что, глядяна меня, он вспоминает годы вампирского насилия, продолжавшегося дольше, чем онживет на свете. Мы вышли из тени и начали захват человеческого мира еще до егорождения. До сего дня я никогда не задумывалась, каково это — жить под властьюдругой расы, которую почти нет надежды одолеть. Мы сильнее, быстрее; нас можноубить единственным способом — загнав в сердце кол из серебра, до которого людипрактически не имеют возможности добраться. Я даже представить себе не могла,через что Натану пришлось пройти.

— Пожалуйста, — прошептала я. — Возьми всеостальные деньги.

Еще несколько долгих, тягостных мгновений он смотрел наменя… и постепенно что-то в выражении его лица начало изменяться. Не могу этогообъяснить, но внезапно я поняла — у него возникло то же странное чувство,которое я испытала в проулке: как будто между нами есть некая связь, что мыдавно знаем друг друга. Он вздохнул, отвернулся и выключил телевизор.

— Не хватало только, чтобы Пит это увидел. Надеюсьизбавиться от тебя до того, как кто-нибудь поймет, что я вообще тебя видел.Наверно, вот-вот все будет готово.

Десять минут прошло в напряженном молчании, после чего Натанбоязливо заглянул в дверь.

— Пит?

Никакого ответа. Натан вошел внутрь, но тридцать секундспустя буквально вылетел обратно, схватил меня за руку и потащил к выходу. Отудивления я не сопротивлялась, хотя без моего желания он бы не сумел меня дажес места сдвинуть.

— Что случилось? — спросила я, когда мы оказалисьна улице.

— Все сбежали. В задней комнате тоже стоит телевизор.Думаю, они увидели выпуск, сообщили о нас полиции и пустились в бега.

Как только мы запрыгнули в машину, он включил двигатель,выехал на дорогу и протянул мне поддельный пропуск. К счастью, они успели егоизготовить и просто бросили. Там значилось, что я человек, зовут меня СараБраун, что мне восемнадцать лет и что я имею разрешение выезжать в пригород.Наиболее интересной мне показалась фотография. Донна изрядно потрудилась,затушевывая мою бледность, и получилось очень похоже на натуральный человеческийцвет лица. И глаза выглядели прелестно — ясные, бледно-голубые. Я былаочарована.

— По крайней мере, нам не пришлось платить занего, — заметила я.

— А толку-то? Мы не можем пересечь границу.

— Почему?

— Пит наверняка сообщил полиции, что ты со мной. Исейчас они уже выяснили обо мне все, что можно, — включая описание моегоавтомобиля и его номерной знак. На всех пунктах проверки нас будут ждать.

— А нельзя угнать какую-нибудь другую машину?

Он бросил на меня вызывающий взгляд.

— Ты и это умеешь?

— Ну… нет.

— По-твоему, я умею? По-твоему, все люди низшего классазанимаются такими делами? Думаешь, мы все преступники?

— Ну, нет… конечно нет. Я имею в виду…

— Но, возможно, в твоих словах кое-что есть. — Онрезко свернул к обочине и открыл дверцу. — Выходи.

Я торопливо выбралась из машины.

— Что мы будем делать?

— Поищем другой транспорт.

Мы пересекли парковку и остановились на улице, похожей нату, где находился клуб «Морская сажень». Правда, как и по соседству с салоном татуировки,все здесь выглядело погрязнее и попроще. Прохожие шли мимо, не обращая на насникакого внимания, — мы были для них просто обычными людьми.