В плену фиолетовых зеркал - Василий Ефимов

Мгновение.

Винсент открыл глаза.

Он находился в невесомости внутри прозрачной капсулы, посреди фиолетового цилиндрического помещения. Перед ним стоял худосочный седой длинноволосый человек, держа в руке светящийся шар с которого на пол плавным потоком сквозь пальцы стекала сияющая пыль.

— Где я?! — спросил Винсент. Он не помнил ничего, даже собственного имени, но почему-то лицо старца (точно так же как и шар в его руке, и тёмно-фиолетовый свет вокруг) было ему знакомо. Déjà vu. Одновременно у Винсента присутствовало чувство необъяснимого раздражения.

— Тебе не нравится, что я делаю? — лицо старика исказила зловещая ухмылка. — Но поверь мне, куда меньше тебе понравится встреча с ликвидаторами!

— Где я?! — Винсент упёрся руками в прозрачную стенку капсулы.

Старик щёлкнул пальцами.

Капсула растворилась, и Винсент плавно опустился на фиолетовый пол. Оглядев себя, он заметил, что весьма неплохо атлетически сложен и это тоже казалось знакомым. На нем не было ничего кроме серебристых трусов.

— Что это за место? — спросил Винсент, окинув взглядом пустую цилиндрическую комнату.

— Инкубационный изолятор для обработки информационноэнергетических систем вроде тебя, — ответил Горнер, ухмыляясь.

— Что!?

Из-под пола выросло мягкое дутое кресло. Старец сел в него и выпустил из руки светящийся шар. Тот застыл в центре комнаты ближе к потолку, и вокруг стало светлее.

Глядя на этот летающий предмет, с которого сыпалась блестящая пыль, Винсент предчувствовал неприятности.

— Да расслабься ты, что напряженный такой?

Из-под ног у Винсента поднялось такое же кресло.

Старик, ухмыляясь, смотрел ему в глаза.

— Чему ты радуешься!?

— Я все равно переделаю тебя и получу за это полтора миллиона кредитов психокинета!

— Что ты несешь старый болван! — Винсента бесила эта знакомая язвительная ухмылка, не предвещающая ничего хорошего.

— Ты такой дерзкий. Прямо как я когда-то.

— Что всё это значит?! Может, ты объяснишь, где я, чёрт возьми!! Зачем ты все время ухмыляешься!? И почему я в одних трусах?!

Старец залился смехом.

У Винсента кровь вскипела. Он вскочил с кресла, но не смог сделать и шага. Светящиеся верёвки обхватили его тело и пригвоздили к креслу.

— Спокойно.

— Отвечай! — Винсент пытался вырваться. — Отвечай старик! Что происходит!?

Глядя на рывки мускулистого тела собеседника, намертво закреплённого в кресле, старик опять рассмеялся. Ему откровенно нравилось видеть все эмоции, которые испытывал Винсент в тот момент. Это доставляло огромное удовольствие.

— Приятно познакомиться, меня зовут Горнер!

— Иди к черту!

— Если б ты знал Винсент, сколько раз ты точно также представал передо мной. Каждый раз это так забавно. Жаль только, что результат, которого я жду, пока не выходит. Ну, ничего, будем пробовать снова и снова, пока не получится то, что надо. Кстати твоя память… вряд ли она тебе понадобится в ближайшее время.

Кресло и веревки растворились. Винсент оказался в капсуле, которая зависла под светящимся шаром. Блестящая пыль ветвящимися потоками сыпалась по прозрачной оболочке. Улыбаясь, Горнер смотрел Винсенту в глаза, ожидая чего-то. Светящийся шар пронзил помещение молниями, и капсула исчезла в вихре электрических разрядов.

Винсент погрузился в сплошной свет и со страшной скоростью понесся куда-то вниз…

* * *

Во главе королевства Вельгерманфранц стоял Стешлерн — расчётливый и строгий правитель. Он был потомком легендарного царя-завоевателя Стэфеньеля-стального. Того самого, который поднял со дна мертвую Атлантиду, а затем скончался от заложенного в неё проклятья, за что и стал бессмертен в памяти народов. Жаль только, что после его смерти древняя земля снова погрузилась в пучину океана.

Стешлерн-строгий, жил в роскошном замке, построенном из камней редкой породы под названием «грантомрама». Добывали этот строительный материал, как говорили, у ворот в преисподнюю неподалёку от долины чертей. Право на его добычу, судя по сказаниям, предоставлялось после предъявления тридцати невинных душ. Главное свойство этого материала состояло в ослаблении действия всех видов магии.

Центральное здание-скульптуру (в виде слившихся воедино крылатого ангела и рогатого демона) окружали зубчатой формы стены с шестью высокими башнями. На их острых крышах стояли гигантские каменные существа: наполовину люди — наполовину страшные горгульи. Эти статуи человеческой внешностью были обращены к центральному зданию, а чудовищным проявлением к внешнему миру. Облик замка олицетворял вечную двойственность мироздания. Так считал Безликий — великий зодчий. Позади замка простиралась площадь, на которой производились казни. Она была выложена теми же камнями, что и весь замок.