Изгнание дьявола из моей лучшей подруги - Грейди Хендрикс

Погиб тот самый экзорцист.

Сидевшая в офисе Эбби долго смотрела на е-мэйл перед собой, потом кликнула по синей ссылке, оказалась на главной странице газеты, которую до сих пор называла про себя «Ньюз-энд-курьер», хотя название поменялось пятнадцать лет назад, и посреди экрана всплыл лысеющий экзорцист с волосами, забранными в хвост. Он улыбался камере с мутного фото крупным планом размером с почтовую марку. Горло Эбби сжалось, челюсть заныла. Она даже не заметила, что задержала дыхание.

Экзорцист вез доски в Лейквуд. На 95-м шоссе он остановился, чтобы помочь туристу поменять шины, и уже закручивал гайки, как вдруг экзорциста сбил «Додж-Караван», который занесло. Он умер, прежде чем успела приехать скорая. Женщина, сидевшая за рулем «Доджа», перед этим приняла три разных обезболивающих (четыре, если считать «Бад лайт»), и ей предъявляли обвинение за вождение в состоянии опьянения.

«ПДД или смерть – выбор за вами!» – подумала Эбби. Она сама не помнила, откуда ей был знаком этот слоган, но стоило ему выскочить из памяти, как Эбби удивилась, как можно было его забыть – когда она училась в старших классах, щиты с этим девизом стояли по всей Южной Каролине. В тот же миг все потеряло свое значение – офис, конференц-связь в одиннадцать, квартира, ипотека, развод и дочь.

Эбби перенеслась на двадцать лет назад – теперь она неслась по старому мосту в дерьмовом «Фольксваген-Рэббите», опустив окна и включив на всю катушку UB40 по радио, а в лицо ей дул сладко-соленый ветер. Повернув голову направо, она увидела на пассажирском сидении Гретхен, сидящую босиком по-турецки, светлыми волосами которой играл ветер. Обе подпевали радио во все свои безголосые глотки; на дворе стоял апрель 1988-го, и мир принадлежал им.

Для Эбби слово «дружба» притупилось от слишком частого использования: она говорила, например, «я дружу с нашими сисадминами» или «у меня после работы встреча с друзьями».

Но она помнит, когда такие слова были настолько острыми, что могли порезать до крови. Они с Гретхен часами могли составлять иерархии подруг, споря, кто лучшая подруга, а кто просто обычная, и можно ли иметь двух лучших подруг одновременно; могли писать имена друг друга фиолетовыми чернилами бессчетное количество раз подряд. Ощущение, что ты кому-то принадлежишь, что совершенно незнакомый человек тебя выбрал, захотел тебя узнать, что ей не все равно, жива ты или нет, опьяняло, как наркотик, как дофамин.

Они с Гретхен были лучшими подругами… а потом наступила та осень. Пали листья, а вместе с ними – и они.

А экзорцист спас Эбби жизнь.

Она до сих пор помнит старшие классы, но не как события, а как кадры; помнит действия, а причины – не очень; однако теперь все вернулось безудержным потоком: вопли на газоне, совы, вонь в комнате Маргарет, Хороший Песик Макс, тот ужасный случай с Гли… А прежде всего – все, что произошло с Гретхен; из-за чего тогда, в 1988-м, все пошло к такой-то матери, а в ее лучшую подругу вселился дьявол.