Враг - Ли Чайлд Страница 61

– Ничего, о чем бы стоило упомянуть. Мы перекинулись парой фраз. У него иностранный акцент.

– Как он был одет?

– В гражданское. Кожаная куртка, кажется. Я решил, что у него была увольнительная.

– А сейчас он на базе?

Я услышал, как вновь переворачиваются страницы. Представил, как солдат медленно водит пальцем по линиям.

– Больше его нет в журнале, сэр, – доложил он. – До настоящего времени. Значит, он где-то на базе.

– Хорошо, – сказал я. – Спасибо, солдат.

Я повесил трубку. Саммер взглянула на меня.

– Он вернулся в пять ноль-ноль, – сказал я. – Через три с половиной часа после того, как остановились часы Брубейкера.

– Доехал за три с половиной часа, – заметила Саммер.

– И сейчас он здесь.

– А кто он?

Я позвонил в штаб. Задал вопрос. Мне объяснили, кто он такой. Я положил трубку и посмотрел в глаза Саммер.

– Он из «Дельты». Перебежчик из Болгарии. Его взяли в качестве инструктора. Он знает вещи, которые неизвестны нашим парням.

Я встал из-за письменного стола и подошел к висящей на стене карте. Приложил собственные пальцы к булавочным головкам – мизинец на Форт-Бэрд, указательный на Колумбию, – словно пытался проверить нашу теорию на ощупь. Сто пятьдесят миль. Три часа и двенадцать минут, чтобы доехать до места, и три часа и тридцать семь минут на обратную дорогу. Я сделал устные выкладки и получил значение средней скорости. Получилось сорок семь миль в час туда и сорок одна миля в час обратно. Ночью, по пустынной дороге, в «шевроле корвете». Он мог это проделать, даже не снимая машину с ручного тормоза.

– Будем его брать? – спросила Саммер.

Я покачал головой.

– Нет, я сделаю это сам. Прямо сейчас.

– Разумно ли это?

– Наверное, нет. Но я не хочу, чтобы эти парни думали, будто они взяли меня за горло.

Саммер немного помолчала и наконец сказала:

– Я поеду с вами.

– Ладно, – ответил я.

Было пять часов дня, то есть прошло ровно тридцать шесть часов с того момента, как Трифонов вернулся на базу. Погода была сумрачной и холодной. Мы взяли оружие, наручники и пакеты для сбора улик. В гараже военной полиции мы выбрали «хаммер» с отделенным от кабины зарешеченным отделением и без внутренних ручек. За руль села Саммер. Она припарковалась у въезда на территорию «Дельты». Часовой пропустил нас внутрь. Мы пошли вдоль главного здания, пока я не нашел вход в клуб сержантского состава. Мы с Саммер остановились.

– Вы пойдете внутрь? – спросила она.

– Только на минутку.

– В одиночку?

Я кивнул:

– А потом мы зайдем в арсенал.

– Не самое разумное решение. Я бы могла пойти с вами.

– Зачем?

Она заколебалась.

– В качестве свидетеля, наверное.

– Свидетеля чего?

– Того, что они с вами сделают.

Я улыбнулся.

– Замечательно.

И распахнул дверь.

Внутри оказалось довольно много народу. В тусклом освещении медленно плыли клубы дыма. Уши сразу заложило от шума. Потом меня увидели, и в баре стало тихо. Я пошел вперед. Люди стояли на своих местах, ни один не пошевелился, чтобы дать мне пройти. Я продирался между ними, толкая то одного, то другого. Сквозь толпу. Никто не уступал мне дорогу. Они пихали меня плечами справа и слева. Я молча отвечал тем же. Мой рост составляет шесть футов и пять дюймов, и я вешу двести тридцать фунтов. В таком соревновании у меня имелись шансы на успех.

Я прошел через вестибюль и оказался в самом баре. Произошло то же самое. Наступила тишина. Люди поворачивались в мою сторону. Смотрели на меня. Я продолжал проталкиваться вперед. В баре было тихо, я слышал лишь напряженное дыхание, глухие удары плеча о плечо и звук своих шагов. Я смотрел в дальнюю стену. На моем пути встал молодой загорелый парень с бородой. Он держал в руке кружку с пивом. Я продолжал идти прямо, он отклонился вправо, мы столкнулись, и половина содержимого его кружки выплеснулась на покрытый линолеумом пол.

– Ты разлил мою выпивку.

Я остановился. Посмотрел на пол. Взглянул парню в глаза и посоветовал:

– Ну так слижи ее языком.

С секунду мы стояли лицом к лицу. Потом я прошел мимо него. У меня зачесалась спина. Но я не собирался оборачиваться. Ни в коем случае. До тех пор, пока не услышу звук разбивающейся о стол бутылки.

Я так ничего и не услышал. Мне удалось благополучно добраться до дальней стены. Я коснулся ее рукой, как пловец стенки бассейна. Развернулся и зашагал обратно. Теперь все происходило иначе. В баре по-прежнему царила тишина. Я немного ускорил шаг. Затем стал толкать тех, кто стоял на моем пути, немного сильнее. Скорость дает преимущества. К тому моменту, когда до вестибюля оставалось десять шагов, люди начали уступать мне дорогу, делая шаг в сторону.

Я решил, что мы друг друга поняли. В вестибюле я уже не шел по прямой. Посетители также продемонстрировали минимальную вежливость. Я вышел наружу, как любой другой цивилизованный человек выходит из общественного заведения. У двери я остановился. Повернулся назад. Медленно оглядел лица людей в баре: одну группу, другую… «Одна тысяча, две тысячи, три тысячи, четыре тысячи». Потом я вновь повернулся к ним спиной и вышел на холодный свежий воздух.

Саммер снаружи не оказалось.

Я огляделся и через секунду увидел ее выходящей из служебного входа, находившегося в десяти футах от главного. Она вошла через него в бар с другой стороны. Я понял, что Саммер прикрывала мне спину.

Она посмотрела на меня и сказала:

– Теперь вы знаете.

– Что именно?

– Как чувствовали себя первые черные солдаты. И первые женщины, ставшие солдатами.

Саммер провела меня к старому авиационному ангару, в котором находился арсенал «Дельты». Она не шутила, когда говорила, что они способны вооружить африканскую диктатуру. Под потолком ангара горели яркие светильники, здесь имелся небольшой арсенал специальных средств передвижения и множество самого разнообразного ручного оружия. Похоже, Дэвид Брубейкер сумел многого добиться для своей части в Пентагоне.

– Сюда, – сказала Саммер.

Она подвела меня к проволочному загону площадью примерно в пятнадцать квадратных футов. Сооружение имело три стены и крышу и напоминало собачий вольер. Проволочная дверь была распахнута, на цепи болтался висячий замок. За дверью виднелась стойка, за которой стоял мужчина в полевой форме. Он не отдал нам честь. Не встал по стойке «смирно». Но и не стал отворачиваться от нас. Просто стоял и вполне нейтрально на меня смотрел. Очевидно, таким был этикет «Дельты».