Охота на лис - Майнет Уолтерс Страница 58

На сей раз в ключах не было никакой необходимости — Лис с давних пор знал привычки полковника. Уходя из дому, старик никогда не забывал закрыть парадную и заднюю двери, но редко запирал террасу. Как только Джеймс и его гости скрылись в лесу, всего несколько секунд потребовалось Лису, чтобы добежать до Особняка и проникнуть в гостиную. Мгновение он стоял неподвижно, прислушиваясь к гнетущей тишине. После морозного холода на улице жара в натопленной комнате казалась невыносимой, и Лису, которого начал прошибать пот, пришлось сбросить капюшон и развязать шарф.

Однако это мало помогло — кровь молотом стучала в висках, пот струился изо всех пор. Он ухватился за спинку кресла, чтобы удержаться на ногах. Психическое заболевание, говорила сучка, но, возможно, ребенок прав. Может быть, у алопеции и у странной, ничем не мотивированной дрожи одна и та же физическая причина. Как бы то ни было, с каждым днем ему становилось все хуже. Лис обеими руками ухватился за кожаное кресло, ожидая, пока пройдет приступ слабости. Он никогда никого на свете не боялся, но вот теперь впервые к нему в сердце коварной змеей вполз страх — страх, что он болен раком.

* * *

Дик Уэлдон был не в настроении защищать жену. Сын угостил его вином (вообще-то Дик был не слишком охоч до спиртного), он стал как-то особенно воинствен, и воинственность эту еще больше усилил пересказ Белиндой основных моментов телефонного разговора с Прю, пока Джек готовил обед.

— Мне действительно очень жаль, Дик, — сказала Белинда. — Не следовало мне выходить из себя, но я просто теряю контроль, когда она начинает обвинять меня в том, что я не даю ей встречаться с Джеком. Ведь, по правде говоря, сам Джек не хочет ее видеть. А я просто стремлюсь сохранять между нами мир… К сожалению, не слишком успешно. — Она тяжело вздохнула. — Вам будет не очень приятно слышать это, но истина заключается в том, что мы с Прю друг друга на дух не переносим. Мы с ней не сошлись характерами. Меня тошнит от ее пошлейшего стиля дерьмовой деревенской аристократки, а она не выносит моего равного отношения ко всем. Прю хотелось бы иметь невестку, которой она могла бы гордиться, а не сельскую бабенку, которая даже детей не сумела нарожать.

Дик увидел, что на ресницах Белинды блеснули слезы, и едва не вскипел.

— Это только вопрос времени, — угрюмо пробормотал он. — Когда я еще занимался производством молочных продуктов, у меня была пара коров. У них ушла уйма времени на то, чтобы забеременеть, но в конце-то концов все удалось. Я сказал ветеринару, что он недостаточно глубоко засовывает свою штуковину. Все сработало, когда он засунул ей туда руку по самое плечо.

Белинда рассмеялась сквозь слезы.

— Может быть, вы и правы. Наверное, Джек использует не ту штуковину, какую нужно.

Дик хохотнул.

— Я всегда говорил, что у быка это получилось бы лучше. Природа все знает и умеет лучше нас… Все проблемы возникают из-за желания сократить путь. — Он прижал невестку к себе. — Если хочешь знать, милая, нет ни одного человека, который гордился бы тобой больше, чем я. Ты ведь сделала из нашего парня настоящего человека. Теперь я могу доверить ему все, что угодно, даже свою жизнь… А ведь были времена, когда я считал, что из него никакого толку не будет. Он говорил тебе, что однажды спалил амбар — организовал там курилку с дружками? Я его тогда отвел в полицейский участок и заставил фараонов устроить ему настоящую головомойку. — Дик усмехнулся. — Проку, конечно, большого от этого не было, но я почувствовал себя немного лучше. Уж поверь мне, Линди, он прошел большой путь с тех пор, как вы поженились. Я бы тебя ни на что не променял.

После беседы со свекром Белинда полчаса проплакала. К тому времени, когда позвонил Джулиан, они успели пропустить по нескольку рюмок, и Дик был совсем не в настроении скрывать от него что бы то ни было.

— Не верь ничему, что тебе скажет Элли, — произнес он заплетающимся языком. — Она еще большая идиотка, чем Прю. Две старые злобные ведьмы. Прямо и не знаю теперь, чего это я решил на своей жениться… Худющая коротышка, даже тридцать лет назад у нее не было никаких сисек. Зато теперь здоровенная, точно тяжеловоз. Она мне никогда не нравилась. Нудная стерва… Все нудит… нудит… нудит… Только и знает, что действовать мне на нервы с утра до вечера. Я говорю тебе истинную правду… И вот что я тебе еще скажу… Если она считает, что я буду оплачивать адвокатские счета, когда ее привлекут за клевету и телефонные звонки с преступными намерениями, она жестоко ошибается. Пусть оплачивает их сама из алиментов, которые будет получать после развода. — Наступила небольшая пауза — Дик опрокинул очередную рюмку. — И если у тебя, дружище, осталось хоть немного здравого смысла, ты своей чертовой ведьме скажешь то же самое. Прю мне заявила, что Элли хочет выкурить Джеймса.

— Что это значит?

— Будь я проклят, если что-нибудь понимаю в их делах! — воскликнул Дик. — Но клянусь, Джеймсу их намерения вряд ли придутся по душе.

* * *

Оказавшись в библиотеке, Лис не смог не нажать кнопку «Воспроизведение» на автоответчике. Любопытство пересилило все остальное. В динамике послышался женский голос. Он сразу же узнал Элеонору Бартлетт. Очень высокие, почти визгливые, скрипучие ноты. Гортанные гласные, еще преувеличенные электроникой, что предполагало совершенно иное окружение, совсем не то, из которого она, по ее утверждениям, звонила.

…я встречалась с вашей дочерью… и собственными глазами видела, что вы с ней сделали… Вы отвратительный человек. Полагаю, вы думали, что вам удастся избежать наказания… что никто никогда ничего не узнает, так как Элизабет слишком долго хранила ваш проступок втайне… И вообще, кто ей поверит? Вы так думали? Но ведь ей поверили… Бедная Алиса. Сколько боли ей причинило открытие, что она не единственная ваша жертва… Неудивительно, что она назвала вас безумцем… Я надеюсь, что теперь-то вы напуганы. Кто поверит вам, что вы ее не убивали, когда вся правда выйдет наружу? Все может быть доказано с помощью ребенка… По этой причине вы требовали, чтобы Элизабет сделала аборт? И поэтому вы были вне себя от ярости, когда доктор сказал, что делать аборт слишком поздно? Алисе все стало ясно, когда она вспомнила вашу тогдашнюю злобу… Как она, должно быть, ненавидела вас…