Золото крестоносцев - Дэвид Гиббинс Страница 46

— Откуда? — воскликнул Костас.

— От человека, затесавшегося в ваши ряды.

Джека неожиданно осенило.

— Я знаю, кто это. Это — эстонец, второй помощник капитана «Морского бродяги». Мне не раз казалось, что он подслушивает.

— Два дня назад он самовольно покинул судно и не вернулся, — мрачно сообщил Костас. — Сегодня утром я разговаривал с Томом Йорком по телефону, и он сообщил мне об этом.

— Фелаг сделает все возможное, чтобы узнать о ваших намерениях, помешать вашим планам и, опередив вас, найти менору своими силами. В фелаге есть человек, которого следует наиболее опасаться.

— Кто же это? — спросил Джек.

— Сын Петера Рексниса, прирожденный убийца, унаследовавший фамильные гены. Сам Петер после войны осел в Центральной Америке и пошел по кривой дорожке, занявшись подпольным бизнесом, а вот где сейчас его сын, я не знаю. Этот человек крайне опасен. В фелаге, где он на первых ролях, его называют Локи, по имени скандинавского бога, отличавшегося коварством. Впрочем, у этого человека много имен. Так, назвавшись Антоном Пелнером, он прошел боевую подготовку в Абхазии, в лагере, готовившем террористов, а затем участвовал в войне на Балканах, где совершил множество преступлений. Он был арестован агентами «Интеллидженс сервис» и как военный преступник предан суду Международного трибунала по бывшей Югославии. Его приговорили к пожизненному заключению и экстрадировали в Литву, гражданином которой он себя объявил. Там его посадили в тюрьму, где прежде содержались офицеры СС, приговоренные к смертной казни. Но примерно месяц назад его дело пересмотрели, и за недостатком улик Локи освободили. Локи фанатично предан фелагу. Его отец Петер, вступив в фелаг, не стал уродовать себе руку, отложив эту ритуальную процедуру до лучших времен. Возмущенный его нерешительностью, Локи, тогда еще мальчик, пришел в неистовство и полоснул себе по лицу топором, тем самым продемонстрировав, что и с особой приметой, заметной всем, он не станет проявлять осторожность, работая на фелаг. Локи знает, что я выслеживал его деда, и жаждет мести.

— Каковы ваши планы? — спросил Джек, взглянув на О'Коннора.

— Останусь здесь. В Риме слишком опасно. Два дня назад в Ватикане застрелили Альберто Беллини, главного хранителя тамошнего музея.

— Беллини — тот человек, которому вместе с вами удалось побывать в скрытой камере, обнаруженной в арке Тита?

— Он самый. Беллини — ученый, известный знаток римской скульптуры. В Ватикане он был единственным, которому я полностью доверял. Полиция решила, что смерть Беллини — дело рук мафии, контролирующей подпольный оборот антиквариата. Действительно, Беллини боролся с этими негодяями, ему не раз угрожали, и за пределы Ватикана он не выходил без охранников. Но Беллини убили в его собственном кабинете, и я уверен, что мафия к его гибели непричастна. Беллини убили другие люди, опасавшиеся, что он разгласит имевшиеся у него сведения о меноре. Боюсь, что смерть теперь угрожает мне. Да и вам нужно остерегаться.

— А что за высокопоставленное лицо в Ватикане, которое покровительствует фелагу?

— Кто-то из кардиналов. Расправиться со мной ему труда не составит. Фелаг повсюду, где считает необходимым, распустил свои щупальца. Не сомневаюсь, что дело Антона Пелнера пересмотрел продажный судья, вступивший в сговор с фелагом. В настоящее время главная цель фелага — найти менору, величайший символ иудаизма. Если это случится, фелаг использует фантастическую находку в преступных целях, что взорвет и без того нестабильный Ближний Восток. В конфликт втянутся евреи, арабы. Да и Ватикан не останется в стороне. Поисками меноры занимается главным образом Локи, закоренелый преступник. Я собрал на него досье. Документы здесь, в этом портфеле. Доверить их компьютеру не решаюсь. Досье я собираюсь передать в Интерпол. У группы, которую я возглавляю, есть друзья в высших сферах. Полагаю, они помогут. Но прежде мне надо привести в порядок досье. На это уйдет несколько дней.

— Давайте я помогу вам, Патрик, — предложила Мария, а затем обратилась к Джеку: — Я оказала вам посильную помощь, а теперь мне лучше остаться с Патриком и помочь ему подготовить необходимые документы для передачи в Интерпол. Меня с успехом заменит Джереми.

— Будь по-твоему, — поразмыслив, согласился Джек скрепя сердце. Мало ли что может случиться с Марией. — Только будь осторожна.

О'Коннор повел Марию и Джека к морю, решив поделиться с ними дополнительной информацией в месте, более подходящем для восприятия. Костас и Джереми остались в кабинете историка, выразив желание немедленно изучить только что полученный отсканированный образец Маппа Мунди, найденной в Херефордской библиотеке.

Идя к морю, Джек разглядывал сквозь опустившийся на остров туман видневшиеся там и сям скалы — вид, не изменившийся с тех времен, когда остров обживали первые викинги. Путь пролегал по дороге Мертвых, пересекавшей кладбище Орана — кладбище королей. Увидев высокий крест святого Мартина, Джек остановился и с благоговением провел рукой по орнаменту — свернувшимся в клубок змеям, — высеченном на камне почти за два века до битвы при Стэмфорд-Бридже, когда на Айоне о набегах викингов на Британские острова ходили лишь разноречивые слухи. Джек пришел в возбуждение, испытывая то же самое чувство, которое нахлынуло на него, когда он, проникнув в глубь айсберга, увидел корабль викингов. Теперь он смотрел на крест, который, вероятно, видели викинги во главе со своим раненым королем, после того как высадились на остров. Разыскивая менору, Джек чувствовал, что идет верным путем, следуя по пятам Харальда Хардрада. Джек побывал в бухте Золотой Рог, в гренландском фьорде и вот теперь оказался на Айоне, откуда Харальд ушел на запад, в неведомое. Оставалось продолжить путь и найти наконец менору.

О'Коннор, Джек и Мария через полчаса вышли к берегу моря, усыпанному золотистым песком. Перед ними простирался широкий залив, освещавшийся косыми лучами заходящего солнца. Море было спокойным, лишь волны прибоя методично накатывали на берег. Найдя на берегу подходящее место, О'Коннор предложил сесть. Он зажег трубку и, окутавшись голубоватым дымком, размеренно произнес:

— Этот залив в старину назывался Заливом на Краю Океана. Викинги, потерпев поражение в битве при Стэмфорд-Бридже, в которой Харальд был ранен, привели сюда свои корабли — «Волк» и «Орел». Вытащив их на берег, викинги стали запасаться продовольствием и водой, чтобы, когда придет время, продолжить путь. Харальд покоился на палубе «Волка», а у его ног лежал Хальвдан, его верный соратник, готовый умереть вместо своего короля, если Харальду станет хуже.

— Обычай вергельд, — пояснила Мария. — Хальвдан собирался принести себя в жертву Одину, чтобы спасти жизнь своему господину.

— Когда Харальд поправился, — продолжил О'Коннор, — монахи помогли викингам спустить на воду корабли, и Харальд, взяв с собой Хальвдана, отплыл, чтобы кануть в вечность. Его провожали монахи и викинги, не залечившие свои раны и оставшиеся на острове.

— Но все-таки куда направился Харальд? — спросила Мария.