Порок сердца - Ольга Минина Страница 62

Квартира Дроздецких. Спальня Лены-Кати 17.01.2007 13:00

Из транса Лену вывел звонок в дверь, но она и не думала пойти открыть, только поплотнее закрыла уши ладонями. Звонок настойчиво повторился, Лена закуталась в халат и нехотя вышла в прихожую.

— Что за черт. Кого несет в час дня?

Но трель не прекращалась. На пороге стояла сияющая Виктория:

— Привет соседка! В дом-то пустишь?

— Вика?! Что случилось? — Лена посторонилась, чтобы пропустить гостью.

Та быстро обошла стороной удивленную хозяйку, сняла и повесила на вешалку дубленку, не выпуская из рук сумки, стянула ботинки и прошла без приглашения в спальню. Молча поставила сумку на трюмо и неторопливо начала что-то доставать из нее. Отвечая на повисший вопрос, она обернулась к Лене.

— Что еще может случиться? Устроила ты нам, а особенно себе такую нервотрепку своими разоблачениями.

Лена подошла к кровати:

— Вик, ты если поболтать, то, может, в другой раз, я неважно себя чувствую.

— Вот поэтому-то я и здесь. Гриша мне позвонил, попросил сделать тебе укольчик, сказал, что ты уже три дня не спишь после лекарства.

— Да? Что-то он меня не предупредил. — Лену задела навязчивость ситуации. — Да, не сплю и еще с собой разговариваю, но это нормально. Что за укол?

— А ерундовый укольчик, — Вика тем временем достала ампулу, ловко ее вскрыла и набирала лекарство в шприц, — Гриша по-соседски попросил, вот я уже и шприц набрала, ты ложись поудобней, расслабься.

— Расслабься? — Лену пугало такое участие со стороны старшей сестры. — Надо бы Грише позвонить. — И она потянулась к трюмо за мобильным телефоном.

— Вот и позвони, — говоря это, Виктория ловким уверенным движением воткнула шприц Лене в бедро и ввела лекарство.

От неожиданности Лена замерла, удивленно глядя на Вику. Да так и застыла. Вика очень осторожно усадила Лену на кровать, уложила поудобнее и накрыла одеялом. В этот момент заиграла мелодия мобильника, Вика взяла его и сказала:

— Да, милый, все нормально, — после чего отключила телефон и повернулась к Лене. — Ой зрачки-то какие. Лена, мне столько тебе нужно рассказать. Слушай внимательно, я присяду с твоего позволения.

Я же обещала тебя расслабить. Видишь, все твои мышцы расслабились, даже Катина, сердце ведь тоже мышца. Я всегда выполняю обещания и, как добрая фея, начну с хороших новостей.

С чего бы начать… Первая хорошая новость — тебя подло обманули с завещанием. Этот твой консул просто пройдоха, хотел захапать наши денежки. Но мои знакомые юристы все проверили: деньги на месте, вилла стоит, море шепчет. Вторая новость семейная, тоже хорошая. Ольга опять беременна. Я заставила ее вчера сходить на УЗИ. Мальчишке всего три месяца, но у него уже есть пиписька — тебе бы понравилась. Порадуйся за сестру. Я хочу открыть тебе секрет — ты всегда мне была симпатична, а сейчас я прямо люблю тебя, Лена. Без тебя я в жизни не узнала бы про это наследство, потому что отца никогда не видела. От матери знала, только, что он мерзавец, бабник и неудачник, что может быть хуже? В ваш родной Коламск, к бабушке маманя меня в детстве не пускала, говорила, что у меня аллергия на провинциальный климат. Фамилию Сальваторес я увидела в шестнадцать лет в свидетельстве о рождении и тут же поменяла на привычную по школе, мамину. Так что, естественно, я не поехала к Папагену в больницу, когда он позвонил. Сказала матери, и она поведала мне, как в начале своей карьеры она вытащила в Москву друга — талантливого хореографа, — как он поставил ей танец и заделал ей меня. Как она вышла за него на девятом месяце и прямо на свадьбе застукала его в туалете с лучшей подругой. Закрываться надо! Так что наш отец был женат на моей матери ровно один день. На следующий он вернулся в Коламск, мать подала на развод и вычеркнула его из нашей жизни. Кстати, из тюрьмы его вытащила тоже моя мать — народная артистка, сказала: «Он, конечно, блядун из блядунов, но не педофил» — и помогла ему в последний раз. А вот бабуля его любила и даже в тайне от мамы отвела к нему Женьку. За что и получила от нее на орехи, да только поздно. Папаша успел сделать из сына моей мамы свою копию — танцующий член. Такая вот ирония судьбы. Мы ж теперь одна семья, ты все должна про нас знать. Хотя даже если бы Папаген сказал мне про наследство, ничего, кроме разочарования, это мне бы не принесло. Я ж не могу родить — внематочная беременность убила во мне мать. Ты и тут мне помогла, нашла мне новую замечательную сестру. Мы с ней обо всем договорились. Ольга родит мальчика, получит половину денег. Я уверена, что они с Паней потратят их на благое дело, сиротский приют, например. А я со второй половиной поеду в Испанию. С любимым братом. Там же нас никто не знает и никто не помешает нам любить друг друга. И дети у нас есть готовые — все благодаря тебе. Я думаю, что Григорий отдаст нам Анечку, найду доводы, он же не враг ребенку.

Не сверкай глазами, не трать последние силы. Мне еще многое тебе надо рассказать. Ты ведь вот так же на попа сверкала. Я заметила у него дома. Похоже, напридумывала себе что-то, развратница. Думаешь, у вас был роман? Не верю. Конечно, такой видный мужчина и такой недоступный. Тебя, наверно, это так бесило? Всю свою похотливую фантазию на него растратила, да, сестричка? На святое замахнулась — никаких табу. А теперь уверена, что все так и было. Такое часто бывает после амнезии — это называется «ложная память». Это когда то, о чем ты когда-то сильно мечтала, теперь кажется тебе случившейся явью. Ты много чего себе нафантазировала. Ничего святого, прямо как у меня. Хотя нет, Испания, вот твоя святыня. Даже проститутское агентство, где ты работала, называлось «Фламенко», а ты была Кармен. Круто! Тебе, наверное, казалось, что вся твоя жизнь — веселая коррида. Ты на арене, естественно, не телка, а красавец-тореро! Машешь красным от крови бельем своих любовников перед носом быка Павлова из которого уже валит дым. Рога у Павлова растут, вот он уже ими и в землю уперся. А ты знай в свое удовольствие скачешь на молодых бычках. Или втыкаешь мулеты в их телок. А за ареной тебя ждет молодой влюбленный священник. Красота!