Дембельский аккорд - Виталий Кривенко Страница 38

— О, шурави, ну заходи, заходи, дорогой.

Я зашел в помещение, посреди комнаты стоял мангал, и на нем жарились шашлыки, около десяти шампуров, тут же лежала шкура разделанного барана, вокруг нее вились зеленые мухи. Возле шкуры стоял армейский зеленый бак, видно, купленный у наших, такие баки применялись в походной кухне для разноса первых блюд, в нем дуканщик мариновал мясо для шашлыка.

— Сколько стоит один шампур? — спросил я дуканщика.

— Три чека.

— А выпить есть что-нибудь?

— Кишмишовка есть.

— Нет, ну его нахер этот самогон, слишком жарко для такого пойла. Вино есть?

— Есть. Какое надо?

— Да любое. Только не советскую бормотуху, я ее на гражданке напьюсь.

— Нет, что ты, такой дрянью мы не торгуем.

— Откуда знаешь, что бормотуха наша дрянь?

— Я же в Ташкенте учился.

— А, ну тогда понятно. А на кого учился?

— На офицера.

— А че тогда торгуешь, а не воюешь?

— Ступню оторвало, вашей миной. Лепешка такая серая, знаешь? Вы же их накидали, где попало, — дуканщик показал мне ногу с протезом вместо ступни.

— Под ноги надо смотреть, вояка.

— А, плевать на ногу, зато я теперь здесь торгую спокойно, дом рядом, война меня не касается. Ну что еще надо, такому как я.

— Дело хозяйское. Ну, когда шашлык-то будем жрать, хозяин?

— Сейчас, пять минут, еще не дожарился.

— Вина бутылку принеси.

— Какое будешь пить?

— Я не аристократ, чтоб в винах разбираться. Неси которое покрепче. Да, и позови таджика, он там с сарбосами болтает.

Дуканщик вышел, а я закурил сигарету и присел на бак с мясом, от шкуры несло тухлым запашком, да и мух налетело целая куча. Я взял эту шкуру и выбросил ее в окно. Где-то через минуту вошел Хасан.

— О-о, шашлыки, — пропел Хасан, и схватив шампур начал хавать мясо.

— Э, он не готов еще, ты че как дикарь, как будто шашлыков не видел никогда, — сказал я ему.

— Я жрать хочу.

— Че, голодняк пробил?

Вошел дуканщик, он притащил бутылку вина и поставил рядом с нами, потом взял шесть палок шашлыка и собрался выходить, на мангале осталось три шампура. Хасан что-то ему сказал на родном языке.

— Они заказали шесть, — ответил на русском Дуканщик.

— Ну отнеси им четыре, остальные, скажи, мы съели, — не унимался Хасан.

— Они первые заказали, к тому же их трое, — ответил дуканщик и вышел.

— Хасан, ты че как голодный. Четыре нам не хватит что ли, — сказал я Хасану.

— Тогда мне три, а тебе один.

— Хрен тебе на воротник, мне два, я тоже жрать хочу.

Я взял бутылку вина и посмотрел на этикетку, там было что-то написано на каком-то мудреном языке. Глянув на пробку, я понял, без штопора тут не обойтись. Ай, да хрен с ним, я подошел к мангалу и отбил об него горлышко. Потом взял шампур, и стал есть шашлык, поставив бутылку на пол.

— Юра, че ты разбил?

— Вино открыл, не видишь что ли.

— Откуда вино?

— Дуканщик принес.

— Дай глотну, — Хасан протянул руку.

— Рожу порежешь, иди, возьми какую-нибудь тару у дуканщика.

В двери появились Урал с Сапогом.

— О, Сапог, иди возьми у дуканщика что-нибудь, из чего можно вина выпить, — обратился к Сапогу Хасан.

— И еще бутылку вина захвати, и спроси, сколько стоит, — добавил я.

Сапог ушел, и через минуту появился с большой пиалой и бутылкой вина.

— Червонец чеками бутылка, — сказал Сапог, подавая бутылку.

— Так, значит, двадцать за вино и двенадцать за шашлыки и того тридцать шесть. На афошки это будет?.. Короче, семьсот афошек. Хасан, кто расплатится? Давай ты, а следующий раз я.

— Хитрый ты, Юра.

— А че хитрый. Ну, давай я заплачу, раз так.

— Да ладно, я отдам, просто в следующий раз я сожру побольше.

— Ты и сейчас сожрал немало, мне один шампур достался, пока я с бормотухой возился.

Я налил всем по очереди вина, и выпил сам, вино было так себе, кисло-сладкое, а может, я просто не разбираюсь в винах. Мы же советские, привыкли пить, чтоб по шарам било, а о вкусе не думали.

— Берите шашлык, вам одна на двоих, нам с Хасаном три, — предложил я Уралу с Сапогом.

— О, мясо я буду, — сказал с довольным видом Урал.

Урал взял шампур, и они с Сапогом стали его есть на пару, мы выпили вторую бутылку, потом еще курнули косяк, нас немного развезло, и мы сидели мирно болтали о всякой ерунде. Не знаю, сколько прошло времени, когда послышался гул вертолетов.

— Ну все, пацаны, закругляемся, комдив улетел, и нам пора. Отдохнули мы ништяк, — заявил я ребятам.

— Базара нет, — ответил Хасан.

Мы расплатились с дуканщиком, поблагодарили его за шашлыки и пошли на свой БТР.

Возле нашего БТРа стояла БМПшка разведчиков, рядом с ней стояли Пипок, Серега и Туркмен, мы подошли к ним.

— Ну как, Пипок, отошел после облома, — спросил я.

— Да, нормально.

— Глухо тебе душара макушку поджарил.

— Да пошел ты.

— А вы где лазили четыре часа? — спросил Туркмен.

— О-о, мы побалдели нормально, вина попили, шашлыков поели, в одной хибаре на прикол нарвались, — ответил Хасан, и рассказал, как мы с дедками поприкаловались.

— А мне что, шашлыка не приперли? — спросил Туркмен.

— Сарбосы все сожрали, ну и Хасан неплохо приложился, — ответил я, и спросил:

— А наши с полка приехали?

— Да, вернулись, они на тропосфере затарились, в полк не заезжали. Жратвы привезли и боеприпасов, машины заправили.

— Куда махнем?

— На иранскую границу, там будем караваны пасти, Шиндантские духов там где-то мочат, а мы будем караванные тропы держать, чтоб духам снабжения не давать, — ответил Серега.

— А Асифу че надо было?

— Хрен знает, вроде просил, чтоб его караваны не бомбили.

— Когда выдвигаемся?

— Да щас поедем, полкач уже в колонне.

— Откуда ты, Серега, обо всем знаешь?

— Ну, разведка ведь, это вы, соляра, ни хрена не знаете.

— Ну ладно, знаток, не очень-то на пехоту наезжай, а то по башке получишь, — заявил Хасан Сереге.

Из БМПшки вылез водила и крикнул: