Почта святого Валентина - Михаил Нисенбаум Страница 33

Посетитель вел себя подчеркнуто непринужденно, пытаясь скрыть смущение. Подобное поведение напоминало искусственную развязность пациента, впервые в жизни обратившегося к венерологу. Басистый сейчас и впрямь походил на опытного врача, который уже четверть часа опрашивал пациента, задавая вопросы о возрасте, родителях, месте учебы, пристрастиях и прежних увлечениях.

Посетитель был белокурый мальчик, студент пединститута, с нежным лицом, тонкими носом, красивыми высокими бровями и с ушами, горевшими точно драгоценные рубины. Этому немужественному лицу, худенькой фигуре, длинным артистическим пальцам противоречила черная футболка с оскаленным черепом, грубая кожаная куртка, вся в изломах и трещинах, высокие тяжелые армейские башмаки. Казалось, брутальным нарядом юноша пытался скрыть или хотя бы уравновесить по-девичьи изящную внешность.

По стенам комнаты плавали призрачные зеркала — отражения луж, оставшихся от вчерашнего дождя. В углу грудой лежали настоящие шпаги, а неподалеку от дверей высился допотопный велосипед с таким огромным передним колесом, как будто изобретатель задумывал его для людей трехметрового роста.

Видно было, что каждый новый вопрос все больше изумляет посетителя и, пожалуй, он уже готов принять Басистого за сумасшедшего. Зачем сценаристу-консультанту с неснимаемой улыбочкой было знать, боится ли он, Сергей Соловец, летать на самолетах и нравятся ли ему фильмы про супергероев?

Юный Соловец получил от своего дядюшки, известного музыкального продюсера и хозяина сети звукозаписывающих студий, подарок на двадцатилетие: пакет «Невероятное знакомство» от «Почты св. Валентина». Это был дорогой подарок. Десятки специалистов, прошедших многолетнюю выучку и к тому же не обделенных талантом, должны были превратить первое появление Сергея Соловца перед его избранницей в незабываемое (в хорошем смысле слова) событие, в несомненный триумф и ошеломляющий карнавал ощущений. Эта встреча была призвана стать искрой божественного зажигания, от которой должен был завестись двигатель встречного интереса. Впрочем, менеджеры «Почты св. Валентина» настойчиво подчеркивали, что никаких гарантий продолжения не дают, а берутся только организовать знакомство так, что оба участника события получат грандиозное впечатление.

— Мне не придется наряжаться во что-нибудь дурацкое, надеюсь? — не выдержал Соловец, проклинавший уже не Басистого и «Почту», а именно оригинала-дядю, которому зачем-то рассказал об Ульяне.

— Не придется. Мы вообще сделаем все, чтобы было хорошо и вам, и девушке. Не порознь, а конкретно в обществе друг друга. Когда вы будете нравиться не только ей, но именно самому себе в ее присутствии, причем больше, чем обычно. В разы больше, понимаете? И она будет чувствовать то же самое. Вот для этого нам сейчас следует проявить предельное внимание, не упустить ни одной мелочи, потому что мелочи в таких тонких реакциях могут сыграть и как детонатор, и как ингибитор. То есть как тормоз эмоций. Это не значит, что во время свидания вам придется каждую секунду остерегаться неверных шагов, мучительно подбирать слова и вообще чувствовать себя как на экзамене. Вам будет легко, чрезвычайно легко. Но над этой легкостью придется потрудиться. В основном нам, но без вас все наши усилия ни к чему не приведут. Вот так. А теперь давайте говорить про нее. Повторяю, чем полнее будет картина ее индивидуальности, тем лучше мы подготовим событие.

— Да откуда мне знать ее картину? — пожал плечами Соловец. — Я видел ее только на трех фотографиях в «ай-си-кью-фото». Ну, болтали какое-то время — исключительно по интернету. А она меня и вообще ни разу не видела.

— Вот на этих фотографиях? — Басистый выдвинул ящик письменного стола и вынул толстую пачку снимков и протянул студенту.

На фотографиях была плутоглазая девушка с пышными рыжеватыми вихрами, маленьким широким носом, высокая, гибкая и исключительно подвижная. Из тридцати с лишним снимков только на двух ее лицо было спокойно, так что можно было любоваться его красотой. Но даже любуясь, трудно было удержаться от улыбки: то Ульяна спускалась по ступеням Большого Каменного моста в темном вечернем платье, необычайно ей шедшем, — но при этом босиком, то как бы изнуренная страстью, пристально смотрела в объектив, прильнув к фанерному изображению Кинг-Конга. На остальных же снимках она показывала язык, смотрела сквозь кольца ножниц, как через пенсне, устраивала из своих волос роскошные заросли, прятавшие лицо, выглядывала сквозь щель в заборе, ворот натянутого до бровей свитера — словом, паясничала.

Студент вытаращил глаза:

— Откуда у вас столько фоток?

— Работаем, — коротко ответил Басистый.

— Выходит, вы ее знаете лучше, чем я? Вы разговаривали с ней?

— С какой-то стороны — наверное, лучше. Но вы-то к ней неровно дышите, а у нас подход профессиональный. Поэтому нам важно знать, как вы воспринимаете эту девушку, какой ее видите. Нет, мы с ней не разговаривали. Но наблюдали за ней, знаем про ее семью, работу, учебу, про подруг и друзей…

— Может, расскажете? Мне ведь тоже надо знать, с кем я собираюсь встречаться.

— Пожалуй. Итак, сокращенное досье вашей избранницы. Буквально в двух словах…

— Стойте, погодите. У меня вопрос. А на меня у вас тоже есть, как вы говорите, досье?

— Безусловно, — ответил Басистый с той твердостью, которая исключала какие бы то ни было сомнения в правильности его действий. — Так вот. Ульяна Леонидовна Зорянова. Возраст — девятнадцать лет, учится заочно на третьем курсе Гуманитарного университета, работает в компании «Лига-Трейд» менеджером по возвратам.

— Что значит «по возвратам»?

— Фирма торгует бытовой техникой. Иногда от магазина или от отдельных покупателей приходят рекламации. Нужен сотрудник, который будет разбираться, утешать, спорить, уговаривать, оформлять документы и осуществлять замену техники или возврат денег. Между прочим, Сергей Юрьевич, предупреждаю: я расскажу не все. Есть вещи, которые вам лучше узнать от самой Ульяны — если она захочет их рассказать. Иначе вышло бы, что вы сами собирали на нее досье. Но вот что вам знать определенно стоит. Девушка живет с матерью, отчимом, а еще с маленькими братом и сестрой, родившимися у матери в новом браке. Семья дружная, но часто детей на выходные оставляют именно с Ульяной. Она перевелась с дневного на вечерний и устроилась в офис к родному отцу, чтобы зарабатывать, но главным образом, чтобы побольше времени проводить вне дома. Она любит своих сводных брата и сестру, и все же главная ее нынешняя проблема — она замурована в однообразный порядок жизни, понимаете? А теперь давайте посмотрим на фотографии. Что вы видите?

— В каком смысле? — Соловец внимательно смотрел на Ульяну, восседавшую на уродливой скульптуре слона и скосившую глаза к переносице.

— Вы, Сергей Юрьевич, как и я, видите, что девушка шаловлива до крайности. Каждую секунду пытается изобразить что-нибудь смешное, романтическое, дикое, но главное — новое и другое. Это какое-то непрерывное лицедейство, беспокойное желание примерить на себя то один образ, то другой. Она ведь вполне хорошенькая, не так ли? Другие носят свою красоту как на подносе, не улыбнутся лишний раз, чтобы не дай бог имидж не расплескать. А эта рожи строит, как обезьянка…