Индия. На плечах Великого Хималая - Дмитрий Григорьев Страница 19
Индия. На плечах Великого Хималая - Дмитрий Григорьев читать онлайн бесплатно
Говорят, что он достиг «невообразимых высот в медитации, и переход в состояние самадхи для него настолько привычен, как для нас переход из одной комнаты в другую».
Самадхи («соединение», «союз») — глубочайшее медитативное состояние в йоге. Понятие самадхи детализируется впервые в йоге Патанджали (классическая йога, основная система индийской йоги). Здесь самадхи — последняя, восьмая ступень йоги, высшая ступень медитативного погружения, временная реализация самости. Считается, что в самадхи изживаются глубинные кармические следы (санскары). В самадхи происходит соединение субъекта и объекта медитации, иногда это соединение понимается в смысле наивысшего блаженства, наступающего от созерцания божества. В самадхи отсутствуют влечения к чему бы то ни было, желания, тревоги, мысли, открывается истинное знание. Самадхи не гипнотический транс, но состояние сверхсознательной ясности, возникающее при прекращении психических «вихрей» обыденного сознания. При этом возникает ощущение того, что достигнут источник подлинного, духовного «я»… При самадхи происходят значительные психофизиологические изменения: торможение процессов коры головного мозга, замедление дыхания (почти до исчезновения), понижение температуры тела. В подобном состоянии опытные йогины могут пребывать сколь угодно долго. Зная время наступления своей смерти заранее, они намеренно вступают в самадхи и уже из него уходят из жизни. Поэтому самадхи иногда отождествляют со смертью (Цит. по: Пахомов С. В. Индуизм, йога, тантризм, кришнаизм (карманный словарь). СПб.: Амфора, 2002. С. 128–129.)
Уже не первое десятилетие к нему обращаются за советом министры и президенты, крупные бизнесмены и ученые. Впрочем, для него не важно, кто ищет его помощи, простой ли человек или значимая для этого мира фигура.
Существует много рассказов о чудесах, которые демонстрируют достигшие просветления. Пилот Баба неоднократно демонстрировал самадхи под землей, под водой и в воздухе. Под водой он находился более шести дней, а в герметичном контейнере — тридцать три дня. Эти рекорды были зафиксированы официально, и благодаря им Пилот Баба снова попал в Книгу Гиннесса. Медики называют такое явление «пролонгированной клинической смертью», йогины — наивысшим мастерством. Зачем нужны такие публичные шоу? Самое простое объяснение — показать, что мы не знаем предела человеческих возможностей, в том числе и своих собственных, что есть путь для их развития и для спасения себя и мира.
«Истинное самоотречение, — говорит Пилот Баба, — это достижение состояния без-эго и совершение всех своих действий как пожертвование Богу. Живущий только ради Бога есть настоящий саньясин… Напоминайте уму о смерти. Это его улучшит. Помните, что придет день, когда смерть заявит о своих правах на ваше тело. Постоянное осознание этого приведет к контролю над умом, и он будет направлен на духовное развитие». С этим можно только согласиться. Сейчас Пилоту Бабе за семьдесят, но он по-прежнему читает лекции, владеет несколькими языками, компьютерными программами и свободно выходит в Интернет.
Я много раз встречал в Индии русских учеников Пилота Бабы, это действительно очень светлые люди. Впрочем, большинство встреченных мною путешественников по Индии являются таковыми. И прежде чем продолжить рассказ о других великих учителях, с саньясинами которых мне довелось общаться, я хотел бы поговорить о путешествиях и путешествующих.
Лоренс Стерн, чьи строки я взял в качестве эпиграфа для собственного повествования, писал так: «…Весь круг путешественников можно свести к следующим типам:
Праздные путешественники,
Пытливые путешественники,
Лгущие путешественники,
Гордые путешественники,
Тщеславные путешественники,
Желчные путешественники.
Затем следуют:
Путешественники поневоле,
Путешественники правонарушители и преступники,
Несчастные и невинные путешественники,
Простодушные путешественники и на последнем месте (с вашего позволения)
Чувствительные путешественники (под ним я разумею самого себя), предпринявшие путешествие (за описанием которого я теперь сижу) поневоле и вследствие besoin de voyager (потребности путешествовать (фр.)), как и любой экземпляр этого подразделения…
Если читатель мой путешествовал, то, прилежно поразмыслив над сказанным, он и сам может определить свое место и положение в приведенном списке — это будет для него шагом к самопознанию: ведь по всей вероятности, он и посейчас сохраняет некоторый привкус и подобие того, чем он напитался на чужбине и оттуда вывез». (Цит. по: Стерн Л. Жизнь и мнения Тристрама Шенди, джентльмена. Сентиментальное путешествие по Франции и Италии / Пер. А. Франковского. М.: Худож. лит., 1968. С. 550.(Б-ка всемир. лит.))
Хотя типология путешествующих, приведенная Лоренсом Стерном, практически не устарела, мне вдруг захотелось разработать собственную классификацию и определить собственное место в этом списке. У меня было время, чтобы заниматься подобными вещами во время долгих прогулок по различным горам этого мира. И, копаясь в материалах для книги, я нашел свои записи, которым уже не первый год. Они касались моих путешествий по Алтаю:
«Слушая сквозь стенку палатки бардовские песни, я думаю о том, что с иронией воспринимаю это восторженно-романтическое радио, да и вообще достаточно цинично отношусь ко всей горно-туристской самодеятельности, из меня, например, гораздо легче выдавить слезу при помощи какой-нибудь сентиментальной мелодрамы по телевизору. Но что тогда цепляет меня сейчас? И в чем несоответствие? В образе жизни? Почему геологи часто презрительно относятся к туристам? Для геологов горы — это работа, „поля“, для туристов, даже если они назовут свой поход экспедицией, даже если она будет требовать сверхусилий и сложной подготовки, она останется отдыхом от основной, чаще всего сидячей городской работы. Я не говорю о профессионалах-спортсменах, промышленных альпинистах, работниках различных спасательных служб.
И еще — вопрос самоопределения. Кто в этом кругу я сам? Очевидно, не геолог. Турист? Туристы, как и альпинисты, в большинстве своем прекрасные люди, но и среди них я чужой, из другого фильма. Когда собирается какая-нибудь компания, обязательно находится человек, который настолько не вписывается, что даже не попадает на коллективные фотографии и не остается в воспоминаниях всех, кто с ним был рядом.
Но сам-то он помнит многое. Так он строит свою жизнь, словно здание из кирпичей, которые даже не подозревают, что они кирпичи, что они составные части его жизни. Да и сам он об этом не знает. Возможно, в горах я один из этих людей-невидимок…
…Смотрю по телевизору, как фрирайдеры — один сноубордист и два лыжника — спускаются с какой-то невообразимой вершины. И наверняка с ними — целая съемочная группа, невидимая на экране. Как эти три мастера легко перепрыгивают трещины на леднике! Как специально „подрезают“ лавину, чтобы катиться вниз вместе с ней!!! Лавина — стихийное бедствие, от которого лыжникам следует держаться подальше, для этих ребят она стала предметом спортивного интереса.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии