Река Найкеле - Анна Ривелотэ Страница 15

Он вернулся раньше, чем обещал. Был уже сентябрь, начался учебный год, и я сидела дома за книжками. В дверь позвонили. Я открыла и увидела на пороге Его. Он стоял, высокий, белокурый, в черном плаще до пят, с букетом (вторым!) красных георгинов. Его окружало невероятно яркое сияние, бледно-желтое, похожее на солнечное. Мне казалось, ангел сошел с неба. Я не удержалась на ногах и упала.

В доме моих родителей курить было нельзя никому и никогда. Но Ему мать разрешила и даже сама принесла пепельницу. Он выкурил сигарету и заговорил с отцом:

— Моя мама уехала в путешествие, и я остался в квартире один. Можно ваша дочь поживет у меня несколько дней?

Отец сказал: «Конечно». И они пожали друг другу руки. Мне казалось, я сплю. Мне надо было собрать вещи поскорее, пока я не проснулась. Я не взяла даже учебников. Я решила не ходить в институт во сне.

Ах, как было дивно сидеть у Него на коленях в гостиной, щипать виноград, нюхать Его волосы и никуда не торопиться. И как будто не обращать внимания на то, что Он целует мою грудь. Знаете что. За все время, пока мы встречались, пока занимались любовью, изобретательно и не очень, страстно, нежно и просто с ленцой, я не кончила ни разу. Не потому, что Он был плохим любовником. Мне это как-то было не надо. Я пребывала в состоянии непрерывного эмоционального и эстетического оргазма, рядом с которым оргазм физиологический был просто ничто. Сложно представить. Да. Но проснуться все же пришлось, буквально на следующий день. Ему кто-то позвонил, Он долго и громко разговаривал с людьми, которых называл кавказскими именами. Потом взял пистолет и сказал, что Ему пора и что мне тоже пора.

Потом было еще несколько встреч, последняя — в гостях у друзей. Утром Он отвез меня домой. Это было 4 октября 1992 года — двадцатилетняя годовщина свадьбы моих родителей. Он поцеловал меня на прощание и пообещал приехать вечером и поздравить их. Но больше Он не приехал. Я ждала Его месяц и два, и мой балкон, с которого я высматривала во дворе его «жигули», уже завалило снегом, а окна замерзли. Я знала, что Он не вернется, и все-таки ждала.

Прошел год. Мы с родителями переехали в другой район. Однажды, гуляя с собакой, я заметила вдалеке знакомый силуэт. Меня это не удивило: с каких-то пор я находила странное удовольствие в том, чтобы повсюду искать Его глазами и находить что-нибудь отдаленно похожее. Кстати, до сих пор не избавилась от этой привычки. Но тот силуэт был не просто похожим, это был именно Его силуэт. Когда до меня дошло, я бросила собаку и побежала за Ним. Я догнала Его у самого подъезда. Не знаю, где Он нашел адрес, но Он шел ко мне. Может быть, в этот момент мне стоило броситься Ему на шею. Может быть, это был бы единственно правильный шаг. Может быть, моя жизнь сейчас была бы совершенно другой, если бы тогда я бросилась Ему на шею. Но я этого не сделала. Мы купили бутылку вина и выпили ее на скамейке. Он сказал, что пришел попросить прощения за то, что так со мной поступил. Сказал, что в тот момент не мог меня ни обеспечить, ни защитить и поэтому от меня отказался. Я простила Его сразу. За ожидание в неизвестности. За невыносимую боль, от которой я плакала даже во сне. Мне было не важно, почему именно Он от меня отказался. Было важно, что Он хотел, чтобы я Его простила. Мы решили пойти в ресторан, чтобы отпраздновать это прощение. Мы не говорили о будущем. Он только попросил меня надеть тот самый папин костюм, в котором я была на первом свидании. И остался ждать меня на скамейке.

Я зашла домой и полезла в шкаф за костюмом. Папа был дома. Он спросил, куда я собралась. Я сказала, что приехал Денис и мы собираемся в ресторан. Папа закрыл дверь на ключ и сказал:

— Ты никуда не пойдешь.

— Почему?

— Потому что он — подлец.

Прошел год. Я страдала. Я страдала так, что страдание мне приелось. Мне обрыдла эта любовь. Я ее возненавидела. Я была отравлена любовью до такой степени, что при ходьбе меня шатало. Если бы кто-нибудь мог меня от нее избавить. Наконец, я набрала тот самый номер и сказала Ему, что нам срочно нужно увидеться. И на следующий день мы встретились на площади у кинотеатра. Мы долго сидели молча, не глядя друг на друга. В лужах купались воробьи. Светило солнце. Он ждал, и я произнесла: «Не могу без тебя жить. Пристрели меня, чтоб не мучилась». В этот момент я не имела в виду тот пистолет, который у Него был. Я вообще ничего не имела в виду. Я просто хотела что-нибудь изменить, но не знала, как это сделать. Он хотел мне помочь. Но как это сделать, Он тоже не знал. Он встал со скамейки и сказал: «Не на мне свет клином сошелся. Прощай». И пошел прочь. Какое-то время я шла за Ним, а потом свернула. Просто свернула в какой-то параллельный мир, в котором все было почти так же, но только без Него. В мир, где вскоре встретила новую любовь и где живу поныне.

Прошло шесть лет. Летним вечером в одном клубе, где играл Йоши, я встречалась с друзьями. Мы сидели на открытой террасе, довольно большой компанией. Было весело. Пили, смеялись, рассказывали истории. И вдруг сзади кто-то тронул меня за плечо. Я обернулась и увидела Его. Как дела, спросил Он. Отлично, сказала я. Это играет мой муж, сказала я. А я его слушаю. Рад за тебя, сказал Он. Всего хорошего. Пока. Мои друзья спросили: кто это?.. Знаете, что я им ответила?.. Ничего я им не ответила. Я уронила голову на стол, заставленный пивными кружками, и зарыдала. От обиды, что Он пролез в мой мир, где мне было так хорошо, пролез, все равно пролез!

Прошел год, точнее, полтора. Вы считаете?.. Всего девять. Йоши уехал в Москву, а я осталась в Новосибирске. Однажды в субботу я решила пойти в тот самый клуб, послушать блюз. Нарядилась и пошла. В клубе я взяла кружку пива и стала искать свободное место. Нашлось только одно, за столиком у самого входа. Там уже сидели двое мужчин. Я подошла, чтобы спросить, можно ли мне присесть, и увидела, что один из этих мужчин — Он. Спрашивать я не стала. Просто села и стала на Него смотреть. У меня дрожали руки. Он заметил это и показал мне свои. Они тоже дрожали. Он сказал: «Здравствуй, девочка. Не ожидал, что ты меня узнаешь». Я ответила: «Мы с тобой не из тех, кого забывают». Он сказал: «Здесь шумно». И своему другу: «Мы пойдем в другое место. Нам нужно поговорить».

Мы пошли в соседний ресторанчик и заказали водки. Не могу сейчас вспомнить, о чем мы говорили. Наверно, о том, как мы жили все эти годы. Смутно помню, Он рассказывал, как захотел стать юристом, но из-за судимости не мог поступить в вуз. Как Ему пришлось отслужить в СОБРе, чтобы Его все-таки приняли. Как окончил юридический и стал членом Коллегии адвокатов. Как женился, родил сына и развелся. Мы напились до космического состояния. В какой-то момент он просто исчез. Я вышла на улицу и стояла, прислонившись к стене. За мной выскочил официант и стал объяснять: «Ваш молодой человек ненадолго отлучился. Он очень просил меня проследить, чтобы вы его дождались. Дождитесь его, пожалуйста, никуда не уходите!» Я сказала, что при всем желании не могу никуда уйти: я напилась так, что идти просто не в силах.

Через некоторое время Он вернулся. Он был на машине. Правда, на новой. Я села на переднее сиденье. Мне было не важно, что водитель мертвецки пьян. С Ним я ничего не боялась. Мы поехали, не разбирая дороги. Я пригласила Его в гости — ну просто посмотришь, как я живу! Он отказался. Я попросила Его поцеловать меня. Он отказался. Сказал, что никогда больше ко мне не прикоснется. Он не знал, на какой волне смертельного вдохновения несло меня в этот момент. Я желала мстить. Со всей страстью, на какую была способна, я желала сожрать Его сердце, и я знала, что это — мой последний шанс, который я не имею права упустить. Если бы я обладала способностью видеть тонкий план, мне кажется, я увидела бы вокруг себя ангелов мести — стремительных, губительных, полупрозрачных, явившихся специально для того, чтобы мне помочь… Мы незаметно въехали в лес и неслись по дороге с бешеной скоростью. Шел снег — крупными хлопьями, эти хлопья летели нам навстречу, налипая на лобовое стекло. Мы были дико, безумно пьяны и не видели ничего, кроме летящего в нас снега. Если бы не пост ГАИ, остановивший нас, мы въехали бы прямиком в ад.