Про людей и звеzдей - Ирина Майорова Страница 12

Остаток пути до места, где Хиткоров снимал клип на песню «Дырявый зонт», проехали в молчании. Для съемок был зафрахтован ночной клуб из разряда 3*** в паре километров от МКАДа. По нынешним хиткоровским доходам и это накладно. Но клипмейкера пригласили из лучших – Стаса Ширяева. Просекли, значит, что из такого бреда, как новая Федина песнюшка, только супермастер может что-то удобоваримое сляпать. В том, что громко именовалось балладой, рассказывалось о бесстрашном благородном рыцаре, который готов оградить даму от напастей даже при отсутствии шпаги, с одним сломанным зонтом. Вчерашний король отечественной эстрады Хиткоров нынче был под стать и этому занюханному ночному клубу, и песнюшке с убогим текстом и трехаккордовой мелодией, и главному «герою» «шлягера» – пришедшему в негодность зонту. После того как жена-бизнесменша застала его в постели с симпатичным пареньком и разбитной девицей (как они одновременно оказались в его койке, Федя и сам сказать не мог) и подала на развод, слава «мега-звезды» отечественной эстрады пошла на убыль. Сейчас он пребывал во втором, а то и третьем эшелоне, но пока Хиткоров судорожно бултыхался, удерживаясь за край больших сцен, он оставался объектом Улиного внимания. Вот окончательно свалится в оркестровую яму или куда пониже – тогда «до свиданья». Асеева даже на его телефонные звонки отвечать не станет – а чего тратить свое драгоценное время на отработанный материал?

– О-о-о, кого я вижу! – поднялся навстречу Уле вчерашний король всех концертов и забойных элитных вечеринок. – Уленька! Господа, позвольте представить: самая охренительная журналистка Москвы и Московской области!

Никто из «господ» даже не привстал, хотя – отметила про себя Уля – могли бы из вежливости и подойти, поздороваться. Большинство из тех, кто собрался на импровизированной съемочной площадке, Асееву знали. И особого почтения ни к ней, ни к ее ремеслу и уж тем более к представляемому ею изданию не испытывали. Потому отделались кривыми улыбочками и процеженным сквозь зубы: «Здрасссте».

Двухметровый Хиткоров нагнулся, смачно расцеловал Асееву в обе щеки и, кокетливо повертев указательным пальцем возле носа журналистки, с укоризной заметил:

– Что-то давно твоя газетка про Хиткорова ничего не писала! Про Толю Баксова чуть не в каждом номере, а про меня – ни гугу. Это для «Бытия» большое упущение. Я слышал, вы и так читателей теряете, а без Федора Хиткорова они вообще от вас все разбегутся.

– Ничего мы не теряем, – нахмурилась Уля. – Это все сплетни конкурентов. Нарочно распускают, чтоб рекламодателей отбить.

– Да ладно тебе, это ж я просто так. Ну завтра-то про меня уж обязательно статейка выйдет? Хочу, чтоб на две страницы и с портретом на первой.

– Не получится, – пробурчала Уля.

– Почему? – искренне изумился никак не согласный с падением своей популярности Хиткоров.

– А о чем писать-то? – вскинула на экс-звезду глаза Уля.

– Да вот о клипе, который мы сейчас снимаем, о том, какая классная песня, хит настоящий. Об альбоме, я его прямо с завтрашнего дня записывать буду.

– Ну и кому это интересно? Ты ж знаешь, Федя, чтоб на первую полосу попасть, скандал нужен. А о клипе… ну так, заметулька в колонку. Без фотографий.

– Ну давай придумаем скандал! Только добрый скандал, мне сейчас дурная слава не нужна. Ну, например, я дал пощечину подонку, который при мне оскорбил женщину.

– Нет, Федя, при твоей репутации защита женщин и животных не проканает.

– А-а-а, ты об этом, то есть об этой… Да забыли уже все.

– Все равно не пойдет.

– Федя, мы сегодня будем работать или как? – подал голос Стас Ширяев.

Клипмейкер поднялся с ободранного деревянного стула и, кинув окурок на пол, направился к Хиткорову с Улей.

– Ты не видишь, я с прессой общаюсь, – вытаращил на него и без того выпуклые, как у рыбы, глаза Хиткоров. – Между прочим, пиар твоему будущему клипу организовываю…

– Чего ты делаешь?

– Ну организую. Ты что, будешь меня еще русскому языку учить?

– Да я не о твоем косноязычии, а о том, что мне на этот пиар-писсуар глубоко плевать. Это тебе он, как никогда, сейчас нужен. Вот ты и крутись – только не здесь, а в другом месте и в другое время. Я у тебя не повременно работаю, и в моих интересах закончить эту тягомотину как можно быстрее.

Еще полгода назад Хиткоров такого хам­ства не потерпел бы, да никто и не позволил бы себе так с ним разговаривать. Но сейчас другое дело. Придется и терпеть, и просить.

– Ну еще пару минут, Стас. – Хиткоров заискивающе поглядел Ширяеву в глаза. – Сейчас мы только скандальчик с Улей придумаем. Тако-о-ой маленький скандальеро!

– Да я тебе прям с ходу могу предложить одну идею, – материализовался рядом с Федором и Улей какой-то хлыщ из ширяевской команды: то ли осветитель, то ли помощник администратора. – Пусть «Бытие» напишет, что Хиткоров насц… простите, барышня, я оговорился… пописал в карман своему продюсеру. Или лучше Толе Баксову.

Шутка получилась так себе, но на площадке заржали. Хиткоров застыл на месте, и даже сквозь толстый слой грима стало видно, как он побелел.

– Вы, пидоры гнойные, недоумки, пальцем деланные, над кем ржете?! – бешено вращая глазами, прохрипел Федя. – Над Хиткоровым?!! Да вы все носки мои грязные нюхать недостойны, толчок мой драить… Вы рабы, которые за мои деньги готовы на брюхе ползать и с ботинок пыль слизывать! Вы рабы, а я царь! Царь я, понятно вам, говноеды! Царь!!!

Ширяев за истерикой Хиткорова наблюдал с выражением смертельной скуки на лице. За время сотрудничества с «королем» эстрады он повидал в его исполнении и не такое. Но если раньше, внутренне морщась, терпел, старался перевести все в шутку, то теперь… Что позволено Юпитеру, не позволено быку.

– Значит, так, ваше величество, – дождавшись, когда «царь» перестанет топать ногами и визжать, спокойно объявил Ширяев. – Мы отсюда сейчас уходим. Насовсем. Пусть твой клип снимает кто другой, только не я и мои ребята. Аванс, что ты нам заплатил, мы не вернем, потому как потратили на тебя, мудака, почти целый день. Десятисекундный кусок, что успели снять, можем, если хочешь, отдать. Все. Гуд бай!

Ширяевские ребята принялись споро собирать аппаратуру: чехлить камеры, микрофоны, снимать свет, сматывать шнуры. Хиткоров растерянно топтался на месте и как заведенный повторял:

– Куда это он? Куда это вы? А клип?

Ответом его никто не удостоил. Проходя мимо «царя» к припаркованным у входа в «ночник» машинам, ни один из ширяевцев даже головы в его сторону не повернул.

– Ну ладно, Федя, нам тоже пора, – тронула Хиткорова за рукав Уля.

– Постой! Но мы же с тобой еще ничего не придумали…

И тут Улю озарило:

– А хочешь, я вот этот твой скандал с Ширяевым обрисую!