Пролетариат - Влад Ридош

Лёлик кончил, приподнялся, вытащил член из Ирки и, стоя на коленях возле неё, спросил:

– У тебя что, менстряк?

– Нет, – ответила Ирка, – а что?

– Да кровь на гондоне, – Лёлик снял презерватив, поднёс к глазам, – о, так она изнутри.

Ирка приподнялась на локтях. Лёлик взялся рукой за член и оголил головку, которая оказалась в крови. Ирка негромко взвизгнула.

– О, ёб твою… уздечку порвал, кажись. Да не вопи ты! Надо же, вроде не целка, а вон какая узкая, – улыбнулся Лёлик.

Он сходил в ванную, подмылся и вернулся в комнату, прижимая скомканный кусок туалетной бумаги к члену.

– Ладно, хули, щас кровь остановится, схожу до аптеки.

– Зачем? У меня есть зелёнка и пластырь, – растерянно сказала Ирка.

– Нахуй мне твой пластырь? Тем более зелёнка. Хочешь, чтоб хуй был зелёный, как у инопланетянина, что ли? – засмеялся Лёлик.

Он убрал бумагу от головки, на ней было немного крови. Лёлик прошёл на кухню, выбросил бумагу, попил и, вернувшись в комнату, стал одеваться. Ирка тоже стала одеваться, не переставая говорить, что, может, надо к врачу, или всё-таки намазать зелёнкой, или с кем-то посоветоваться. Лёлик одевался, не обращая внимания на её болтовню. Одевшись, он вышел из квартиры и, спустившись вниз, зашёл в аптеку, которая находилась в том же доме. В аптеке Лёлик попросил новокаин, шприц и спирт. Этилового ему, конечно же, никто не продал, и он взял муравьиный. С этим набором юного анестезиолога он вернулся домой. Ирка потихоньку собиралась на работу: она была лаборанткой на заводе, и сегодня у неё была ночная смена.

– Я скоро ухожу уже. Еда на плите. Мы утром увидимся в пересменке?

– Не знаю. Может, увидимся, может, нет. Если автобус нормально приедет. Мне же ещё смену надо принять и на эту ебучую пятиминутку сходить.

– А куда ты ходил-то?

– Да пива взял, вечерком попить, – Лёлик показал полторашку, которую купил в соседней с аптекой пивной. Про аптеку он решил ничего не говорить, всё равно она, баба, ничего не поймёт.

Остаток дня Ирка всё ходила за Лёликом, советуя, что ему лучше сделать, или просто болтая о том о сём, а то и, хихикая, говорила, какой он у неё страстный и неудержимый. Лёлик слушал всю эту болтовню, периодически что-то отвечая, и ждал, когда уже Ирка свалит на работу. Бабьей болтовни Лёлик не любил, но молчаливых женщин Лёлик не встречал, поэтому приходилось терпеть.

Когда Ирка наконец ушла, Лёлик пошёл на кухню, налил себе для храбрости пива и стал неторопливо его пить. Он как будто о чём-то задумался, но когда пиво в кружке кончилось и он очнулся, то сам не знал, о чём именно он думал. Посмотрев на пустую кружку, Лёлик вздохнул и пошёл в ванную. Там он достал из шкафчика бритву, разобрал её и вынул лезвие. Достав из того же шкафчика вату, Лёлик оторвал кусок, промочил в муравьином спирте и стал протирать лезвие, которое после положил на ту же ватку. Затем, взяв бутылёк новокаина, Лёлик с помощью ножниц снял с пробки жестяную обёртку. После этого он спустил растянутые семейные трусы, взял в руку член, на котором виднелись засохшие капли крови, помыл его под струёй тёплой воды и протёр головку спиртом. От спирта кожу на члене неприятно защипало. Распечатав шприц, Лёлик набрал им несколько кубиков новокаина из бутылька. Сделав все приготовления, Лёлик, держа в руке шприц, сел на унитаз. Левой рукой взяв член и немного оголив головку, Лёлик осмотрел рваные края разорванной уздечки. Держа в правой руке шприц с новокаином, он выпустил воздух и аккуратно, но быстро сделал укол в головку. Резкую боль от укола почти сразу сменило онемение. Лёлик положил шприц, помял член и, убедившись, что он ничего не чувствует, дотянулся до раковины и взял лезвие. После, по-прежнему держа член левой рукой, а лезвие правой, Лёлик аккуратно сделал несколько надрезов на обеих половинках той полоски кожи, которая раньше соединяла головку и крайнюю плоть. Выступила кровь. Ещё чуть-чуть покромсав края, Лёлик отложил лезвие и прижал края друг к другу пальцами. Боли не было, но неприятное ощущение как будто рукой сжимало желудок. «Лишь бы хуй не встал», – подумал Лёлик. Посидев ещё немного, он разжал пальцы. Края уздечки прилипли друг к другу. Член был испачкан в крови, но Лёлик подумал, что лучше его сейчас не трогать. Он встал, подошёл к раковине, помыл лезвие и, собрав бритву, убрал её в шкафчик. Шприц он пока на всякий случай оставил, закрыв иголку колпачком. Новокаин Лёлик убрал в холодильник. Стоя на кухне, Лёлик посмотрел на пиво: «Блядь, а пиво-то не попьёшь. Ссать потом заебёшься». Постояв ещё немного, Лёлик пошёл в комнату и сел за компьютер. Действие новокаина начинало проходить, и режущая боль в головке всё сильнее давала себя знать.

Лёлик кончил, приподнялся, вытащил член из Ирки и, стоя на коленях возле неё, посмотрел на окровавленный изнутри презерватив. Прошло двое суток, на протяжении которых Лёлик пересекался с Иркой только в пересменке на работе, но этого времени, похоже, было недостаточно.

– Не срослось, – произнёс Лёлик, – да и хуй с ним.