Полное оZOOMление - Маша Трауб

– Господи, как же мне все это надоело! Опять электронный дневник завис! Сима, спроси у своих одноклассников, у всех висит или только у нас?

– У некоторых висит сразу, а у некоторых на скрепочке, – ответила десятилетняя дочь-пятиклассница Сима.

– Какой скрепочке?

– Которая под черным треугольничком. На него нажать надо.

– Я с ума сойду с этим дистанционным обучением! Так, у меня телефон не реагирует. Что с телефоном-то? Вася! Помоги уже мне и своей сестре! Кстати, ей нужна своя почта! А мне тайная, отдельная от всех! Так, и давайте составим график использования папиного кабинета, ноутбуков и стационарных компьютеров.

– Свой не дам, – заявил решительно студент Василий. – Я, между прочим, тоже на дистанционном обучении, если вы забыли.

– Ладно, тогда я отдаю свой ноутбук Симе для уроков и беру папин. Андрюш! Ты меня слышишь? Ты можешь мне отдать свой ноутбук завтра с двух до трех? И кабинет уступить?

– А я куда? У меня конференция в это время! – испуганно сказал муж.

– Не знаю, куда хочешь! К Васе или к Симе в комнату уйди, – предложила я.

– Ко мне нельзя! У меня лекция и семинар в Zoom! – тут же ответил Василий.

– А у меня в комнате вообще интернет не ловится, – заметила Сима.

– Тогда иди в спальню! – велела я мужу.

– И как ты себе это представляешь? Мне стол нужен и… книжные полки. Для фона.

– Пока никак не представляю. Так, давайте решать проблемы по мере поступления. Я составлю график на текущую неделю и повешу на дверь кабинета. Если у кого-то что-то важное, например у меня, то я занимаю папин кабинет.

– А если у меня что-то важное, то я ухожу в спальню? – уточнил муж.

– Можно я просто самоизолируюсь в своей комнате? – не задержался с комментарием сын.

– Не отвлекаемся. Я записываю. С половины десятого до двенадцати в кабинете Сима. С двух до трех у меня тренировка, тоже в кабинете. Потом запись с четырех, на полчасика. А с шести до восьми у Симы тренировка в кабинете.

– Марусечка, а можно спросить? – поднял руку муж.

– Спрашивай, – разрешила я.

– А почему все в моем кабинете?

– Потому что это самая большая комната в квартире, там идеальный фон для съемок – книжные шкафы, семейная библиотека, хороший свет и роутер рядом! Все изменения согласовываем со мной или вписываем в график. Я как мать имею право ни с кем ничего не согласовывать. И куда вы все пошли? Семейное собрание еще не закончилось!

– Я мусор вынести, – объявил Василий.

– А я в магазин. Хлеба нет, – ответил муж.

Оба ринулись в коридор наперегонки.

– Маски, перчатки! Нос оксолинкой намазали! – крикнула я вслед.

Я пребывала в панике. Привычный режим и распорядок дня рухнул. Новый я еще не успела придумать. А когда я что-то не могу придумать, это ненормальное для меня состояние.

Ночью снился кошмар. Этот сон преследует меня давно. Я стою на вокзале одна с огромным чемоданом и двумя маленькими детьми. И не знаю, в какую сторону надо двигаться.

Утром поделилась с семьей страхами. Да, мне удалось согнать их за стол в одно время, потому что я пожарила гигантскую яичницу и пережаривать не собиралась.

Василий хотел высказаться насчет того, что у него свой график питания и проживания, как это было до самоизоляции, но решил не спорить.

– Мам, у тебя все в порядке? – спросил он, хотя обычно до часу дня предпочитает не общаться с внешним миром. Вася терпит окружающую действительность молча.

– Нет, у меня не все в порядке. Я в истерике и панике. За один день я прошла все стадии восприятия ситуации и сейчас нахожусь на четвертой – депрессии!

– А следующая какая? – уточнил сын.

– Принятия. Но до нее я не дотяну точно!

Так вот, сон. Если раньше мне снилось, что я просто на вокзале одна с детьми, то сейчас мне приснилось, что точно в Белоруссии. И даже не в Минске, а на каком-то полустанке.

– А детей ты по дороге подобрала? – хохотнул сын.

– Ничего смешного! Дети были не вы, а чужие! Значит, вас я где-то бросила! И должна еще о вас беспокоиться! – закричала я.

– Марусечка, ты прекрасно выглядишь! Ничего не случилось? – уточнил муж, зайдя на кухню.

– То есть до этого по утрам я выглядела ужасно?

– Мама в депрессии. И она уже доехала до Белоруссии. Теперь думает, куда ей двигаться дальше.

– О, мы едем в Белоруссию? – рассмеялся муж.

– Нет, мы никуда не едем, – пояснил сын. – Мама нас бросила. Она с другими детьми едет не пойми куда.

– Вася, прекрати издеваться, я в холодном поту проснулась, – рявкнула я.

– Не могу понять, что не так. Но как-то хорошо. – Муж с удовольствием ел яичницу и смотрел то на меня, то на детей.

– С мамой что-то не так, – дала подсказку, не сдержавшись, Сима.

– Нет! С мамой все так! Она такая красивая сегодня! – воскликнул муж.

– Нет, ну ты вообще! – Я все-таки грохнула сковородой по плите.

В десять утра я должна была записать какое-то очень важное рабочее видеообращение, после чего сразу же выйти в рабочую конференцию. Поскольку я не знала, какой дресс-код предполагают рабочие конференции из дома, то на всякий случай нарядилась и накрасилась. Поэтому яичницу я жарила при полном макияже, в платье, которое обычно надеваю на деловые встречи, и на каблуках. Почему на каблуках – не знаю. Обычно в кроссовках хожу, но тут решила, что без каблуков – никак. Их никто не увидит, конечно, но я-то буду знать, что на каблуках, и стану чувствовать себя уверенно. Кажется, мой здравый смысл тоже где-то заперся на карантине, отдав управление мозгом подсознанию. А еще где-то в мозжечке кто-то кричал: «Ааааа! Все плохо! А будет еще хуже!»

– Как в мультике «Головоломка», – сказала я.

– Кто? – уточнила Сима.

– Я как девочка в мультике, а в моей голове творится бог знает что.

– Мам, вообще-то я сама могу фотографировать свою домашку и отправлять. Я уже научилась, – ласково сказала Сима.

– Умница моя. Вот, держи мой телефон, фотографируй и прикрепляй, – обрадовалась я.

Перемыв посуду, я привычно села на свое рабочее место, которое находится на кухне, – посмотреть новости, ответить на рабочие письма – и поняла, что у меня ничего нет. Ни телефона, ни ноутбука. Я осталась без средств связи, поскольку моя связь теперь работала на школьный электронный дневник. «Ну и ладно», – решила я. И принялась смотреть в стену. Это продолжалось минуты две. Потом я решила поставить тесто на пироги и сварить суп. Подумав, начистила картошки примерно на роту солдат и засунула ее запекаться в духовку. Да, тесто я замесила не как обычно, а в особо извращенной форме – сначала поставив опару. В тот момент, когда колошматила молотком по мясу, добиваясь идеальной степени отбивки, услышала разговор сына с отцом.