Четверо детей и чудище - Жаклин Уилсон Страница 8

— Обалдеть! — Папа чуть отстранил от себя Робби. — Ты что же, всегда так шустро по деревьям скакал?

— Да нет, — честно ответил Робби. — Но теперь вроде поднаторел.

— Не то слово! — согласился папа. — Ты молодчина! То есть это, конечно, безрассудство чистой воды и страшно опасно, и я согласен с Элис — ты подал дурной пример своим сестрам, но все-таки для такого тощего мальца сноровка, чувство равновесия и сила поразительные. — Папа поднял Робби и поцеловал в лоб. — Я так горжусь тобой, сынок.

Робби разрумянился и от гордости чуть не лопался.

— Я лазаю в сто раз лучше, чем Робби, — угрюмо буркнула Шлёпа.

Моди захныкала — просила пить, а потом разревелась, потому что ее поильник был весь в песке.

— Пора собираться домой. — Элис начала укладываться. — Помоги мне, Розалинда.

— Через минуту, — сказала я. Я побежала к яме и присела на корточки — вроде бы в том самом месте.

— Спасибо, милый псаммиад, — прошептала я в песок. — Робби так счастлив. Только очень вас прошу, пусть все так и остается. Я не переживу, если что-то плохое случится.

Ответа не было. Как я ни надеялась, мохнатая лапа не показалась наружу. Но я все равно погладила песок и забрала пластмассового льва, который так и гулял по своему Серенгети.

Робби мне даже спасибо толком не сказал. Увлекшись разговором с папой, он не глядя побросал остальных зверей в бумажный пакет.

— Видел бы ты, как я на то первое дерево влез, пап. Секунд за пять, честное слово, — хвастался он. — Давай покажу!

— Нет, Робби! Успокойся, сынок. Я не разрешаю, — сказал папа, но прозвучало это не слишком убедительно. — Может… может, только чуть-чуть, выше моей головы не забирайся. А я рядом постою и поймаю тебя, если что, ладно?

— Ладно, ладно, — кивнул Робби. — Смотри.

Он поплевал на ладони, подпрыгнул — и не достал до нижней ветки. Чуть-чуть не стукнулся лбом о дерево.

— Робс! — воскликнула я.

— Ай-яй-яй! — ухмыльнулась Шлёпа.

— Осторожно, Робби, — заволновался папа.

— Смотри не ушибись! — крикнула Элис.

— Робби бумс, — сказала Моди.

Но Робби только расхохотался.

— Купились! Я нарочно, — задорно сказал он — и на этот раз не соврал.

Он без труда взмыл в воздух в очередном прыжке, схватился за ветку, ловко подтянулся одним махом — и полез наверх.

— Высоко не залезай! — крикнул папа.

— Беспокойный ты, папка! — дерзко бросил Робби, шагая по ветке. Вдруг он спрыгнул — мы все снова в крик, — но он схватился за ветку руками и повис как ни в чем не бывало, а потом раскачался и запрыгнул обратно.

— Нет, вы видели? — воскликнул папа. — Ты любому циркачу сто очков вперед дашь, сын! Хоть сейчас в олимпийскую сборную по гимнастике. Тебе надо немедленно начать тренироваться. Поразительный же потенциал! Ты согласна, Элис?

— Смотрите, смотрите! Я тоже так могу, это легкотня, — крикнула Шлёпа.

— Угомонитесь, — сказала Элис. — Больше никто никуда не полезет. А ну спускайся, Робби, хвастаться некрасиво.

— Но ему же есть чем хвастаться, — сказал папа, и когда Робби спрыгнул на землю, подхватил его и усадил себе на плечи. — Встречайте чемпиона!

Папа, пыхтя, нес на плечах Робби. Мы плелись следом, Элис ворчала, что ей приходится тащить все сумки, Моди хныкала — она устала и хотела пить, а Шлёпа дулась и пинала сухую хвою — а заодно, как бы случайно, и меня, когда я оказывалась рядом.

Я шла последней, у меня кружилась голова. Подумать только — псаммиад на самом деле существует! Я всю жизнь мечтала, чтобы со мной произошло что-нибудь волшебное. Когда я была такой же крохой, как Моди, я повсюду высматривала Груффало и чудищ из книжки Мориса Сендака ^[4] и ждала, что Тигр придет выпить чаю ^[5]. Когда подросла и стала читать мамины детские книжки — воображала, что хожу в театральную школу с Полин, Петровой и Пози ^[6], рассказывала на чердаке истории с голодной бедняжкой Сарой Кру ^[7] и встречала Рождество с Мег, Джо, Бет и Эми ^[8]. Но хотя я всех их представляла себе очень живо, это, конечно, была игра.

Повстречайся псаммиад мне одной, я бы могла решить, что всё нафантазировала, но ведь другие его тоже видели и слышали. И он правда исполнил желание Робби. Сердце так и стучало, когда я смотрела на Робби и папу. Я так радовалась за Робса — несмотря на то, что маленькая вредная частичка меня и хотела, чтобы это мной папа так гордился и восхищался. Я же знала, что псаммиад исполняет желания. Надо было подсуетиться и пожелать себе каких-нибудь суперспособностей, чтобы все ахнули. Но я читала книгу и знала кое-что еще. После захода солнца волшебство перестает действовать. Я понимала, что надо предупредить Робби, — но он был на тридцать седьмом небе от счастья, и мне не хотелось вот так сразу спускать его на землю.

Папа, минуты две протащив сына на плечах, устал. Робби спрыгнул на землю, и они пошли рядом. То и дело Робби забегал вперед, повисал на очередной ветке и делал пяток-другой «солнышек», а папа нахваливал его до хрипоты.

Когда мы наконец вернулись домой, Робби помчался в сад — влезть на лаймовое дерево.

— Робби, а ну стой! Хватит на сегодня. Успокойся и перестань уже носиться как угорелый. Не понимаю, что на тебя нашло, — цыкнула на него Элис.

— Ладно тебе, — сказал папа. — Оставь мальчика в покое. Он никому не мешает. Просто радуется жизни.

Обычно они из кожи вон лезли, чтобы, не дай бог, не покритиковать чужого ребенка.

— Слушай, мы ведь договорились: по деревьям лазить опасно. Шлёпу мы отругали, а теперь ты поощряешь Робби. Это нечестно, — возразила Элис.