Пираты Кошачьего моря. Сундук для императора - Аня Амасова

«ВОЗНАГРАЖДЕНИЕ ПОЙМАВШЕМУ – 1 000 ЗОЛОТЫХ МОНЕТ».

Задыхаясь от волнения и туго затянутого корсета, Болония изрекла не без торжества:

– А я всегда говорила: ничего хорошего из нее не выйдет! Такая дурно воспитанная мисс! Удивлена ли я? Нисколько! Ганц унд гар нихт! ^[1] Но Кэтрин? Бедная тетушка Кэтрин! Что с нею станет? Какой удар среди синих небес!

Не теряя ни секунды, Болония схватила газету, сунула в карман нюхательную соль и решительно засеменила к хозяйке – смотреть, упадет ли почтенная дама в обморок или прикажет отныне и впредь не произносить при ней имя племянницы.

Не странно ли, что такое известие не изумило классную даму? Не каждый день воспитанницы пансионов становятся пиратами и грабят банк. Однако Болонии действительно казалось, что она и раньше видела ученицу насквозь. Что без всяких сверхъестественных способностей ощущала в мисс Джен какую-то червоточину. И даже угадывала дальнейшую судьбу.

В части пророчеств Болония оказалась бездарна: нюхательная соль не пригодилась. Тетушка Кэтрин, хозяйка пансиона в Кошачьем заливе, не упала в обморок и не потребовала нотариуса, чтобы переписать завещание. Вновь и вновь перечитывая чудовищную статью, она шептала:

– Какое счастье! Болония, какое счастье!

– Счастье? – поперхнулась классная дама. – Да это настоящий шмах! Сей день ужасная новость пронзит Тортагу насквозь! Ваша репутация погибнет! Я думаю, вы обязаны – твердо унд шнелле – объявить, что ворота вашего дома закрыты для Дженифыр на гросс засов ^[2]!

– Ах, помолчите, дорогая. – Кэтрин прижала газету к груди. – Конечно, я радуюсь не тому, что Джен – пират. Но дайте же мне насладиться известием, что она хотя бы жива! Над остальным я подумаю позже…

Массивный подбородок классной дамы дрогнул в попытке решительно приподняться.

– Тогда я вынуждена совершить абцуг ^[3]. Я увольняюсь сей секунд.

Кэтрин отложила газету:

– Покончим с радостью, если таково ваше желание. И в чем же причина отставки?

Подбородок Болонии задрожал мелко и испуганно:

– Гиены, мисс! Что, если в поисках Джен они ворвутся в дом? А может, снова сожгут поместье? Нет, сердце Болонии не выдержит…

– Милая, милая моя Болония. Никто не станет жечь поместье теперь. Но вы совершенно правы: я обязана кое-что предпринять. Побеспокойтесь вместо меня о чае и девочках.

Выставленная, таким образом, за дверь, которую Кэтрин тут же заперла на ключ, Болония прислонила к щели любопытное ухо.

За дверью творилось что-то странное. Скрипя, двигались ящики комода. Туда-сюда перемещалось по комнате кресло. Хлопали дверцы и щелкали задвижки. Если бы мисс Кэтрин не слыла самой уравновешенной дамой в Кошачьем заливе, Болония могла бы поклясться, что та скакала по комнате!

Когда наконец-то подали чай, Поместье за Холмом оглушило новое известие: мисс Кэтрин пропала! Стоит ли говорить, что классной даме все же пришлось удивиться этим утром?

Капитан с птицей

Берег Кошачьего залива – от мыса до маяка – полон уставших кораблей. Они мерно покачиваются, как гигантские люльки с младенцами. Волны катятся одна за другой, накрывают разноцветную гальку, лижут ноги, отползая, шепчут: «Джен… Джен… Дженифыр-фыр».

Джонни-Воробушек прикладывает палец к губам: «Тсс!» Улыбается: не надо обманывать! «Ночной кошмар» не заходил в Тортагу. Джен никогда не возвращалась домой. Пена отползает, снова шепчет, и Джонни нравится думать, будто море знает его тайну.