Брачная ловушка - Элизабет Торнтон Страница 75

— Коутс сказал мне, где вас найти, — произнес он. — С вами практически невозможно остаться наедине, а нам нужно поговорить.

Ее сердце отчаянно застучало.

— Кто присматривает за Робби?

— Леди Каро. Когда я уходил, она уговаривала его поесть жидкой кашки.

Когда Милтон шагнул к ней, Элли вскрикнула:

— Не подходите!

Он остановился, склонив голову к плечу, посмотрел на нее.

— Так вы обо всем догадались? — негромко спросил он.

— Значит, это правда! — Элли это потрясло, но в то же время не удивило. — Вы украли бриллианты Доротеи!

— И это все? — рассмеялся он. — Да, я украл бриллианты. Но я уверен, что вы знаете остальное. Дорогая Элли, неужели вы не догадались? Я убил Луизу Доде.

У нее перехватило дыхание и зазвенело в ушах. Когда сердцебиение немного успокоилось, Элли покачала головой:

— Это шутка?

Брови Милтона поползли вверх, на губах зазмеилась улыбка.

— Нет, не шутка, — сказал он. — Я убил Луизу Доде.

Элли ему поверила. Того юноши, которого она знала, больше не существовало. Милтон держался с кошачьей грацией и следил за ней взглядом хищника. Ключ в ее кармане начал обретать смысл. Должно быть, Милтон воспользовался им, чтобы подменить ее ключ от отеля.

Вопрос, вертевшийся у нее голове, тихо слетел с ее губ:

— Зачем?

— Потому что я мог это сделать. Потому что я этого хотел. — Он рассмеялся, как ребенок, который сделал что-то значительное и ждал одобрения взрослых. — Вы ищете мотивы? Что я могу сказать? Представилась возможность, и я ею воспользовался.

— Вы… вы сумасшедший.

— Нет, Элли. Я умный. Даже гениальный. Но этого никто не понимает. Вы знаете, каково жить в тени глупцов, которых вечно балуют? Родственникам следовало бы лучше разбираться в людях.

Теперь в его голосе не было мягкости.

— Вы говорите о Луизе и Робби? — спросила Элли, проглотив ком в горле.

— Робби?! — прорычал Милтон. — Робби болван! Он никогда не сдаст экзамен по греческому! Это безнадежно! Он пытается взять зубрежкой. Да и вы не лучше, хотя все и восхищаются вашим знанием классических языков. Я видел, как вы учили Робби. Выделали это механически, не понимая сути вопроса. Мне же достаточно один раз увидеть, чтобы понять логику. Мне смертельно надоели и вы, и Робби. Вы никогда со мной не сравняетесь!

«Почему он говорит о греческом? Кого волнует, что он гений? Кто хочет стать ему равным? Он убийца!»

Последняя мысль не давала Элли удариться в панику. Ей необходимо сохранить здравомыслие. Милтон не стал бы рассказывать ей всю историю, если бы не собирался заставить ее умолкнуть.

Он хочет убить её.

Никогда еще ее мозг не работал с такой быстротой. Элли обдумывала возможность побега. Она не сомневалась, что стоит ей открыть рот, как Милтон тут же схватит ее за горло, не дав крикнуть. Да и кто ее услышит? Где кухарка и ее помощницы? Где Коутс? И где, где Джек?

У нее возникло подобие плана. Элли начала отступать назад, медленно, дюйм за дюймом, чтобы не провоцировать Милтона. Если ей удастся вернуться в комнату, она откроет дверь на веранду и побежит что есть сил, спасая свою жизнь.

— Вы убили Луизу, потому что ревновали к Робби. — Это был не вопрос, а утверждение.

Милтон в ярости двинул рукой, и Элли увидела то, чего не заметила прежде. У него был нож. Теперь она поняла, что он делал в кладовой. Там экономка хранила столовые приборы. Усилием воли Элли заставила себя не двигаться с места и смотреть ему в глаза.

— Тупица! — прорычал Милтон. — Я же сказал. Я убил ее, потому что этого хотел. Убил, чтобы удовлетворить свое самолюбие, показать всем, что они мне и в подметки не годятся.

Элли ему не верила, во всяком случае, это только часть правды. Милтон выбрал себе жертву из-за унижения, считая, что Робби одержал победу там, где он проиграл. Элли пришло в голову, что, если бы Робби рассказал Милтону, почему Луиза выбрала его, все обошлось бы.

Но не это было причиной зависти Милтона. Внимание Луизы к Робби стало последней каплей, кульминацией крушения жизни. Не важно, насколько Милтон талантлив, в своих собственных глазах он провалил экзамен. И винил в этом других.

Но сейчас все это не имеет значения. Милтон сделал свой выбор, для него назад пути нет. Элли остается или бежать, или бороться с ним.

Или молиться, чтобы ее начали искать. Ведь ее отсутствие должны заметить слуги или Джек. Сколько у нее времени, прежде чем Милтон потеряет терпение?

Нужно разговаривать с ним, чтобы тянуть время.

— Знаете, Милтон, Луиза не любила Робби. — Элли поразило, что ее голос звучит очень естественно. — Она заинтересовалась им, потому что ее мать когда-то дружила с нашей. Робби следовало бы рассказать вам об этом, но он этого не сделал. Робби тешил свое самолюбие, заставляя друзей думать, что он… более опытный, чем это было на самом деле.

— Вы лжете!

У Милтона был вид ребенка, у которого отняли любимую игрушку.

— Я говорю правду. Послушайте меня, Милтон. Вы мне нравитесь. Всегда нравились Я никому ни слова не скажу о Луизе. Не скажу о бриллиантах. Вы помогли Робби, когда его ранили… — Элли вдруг замолкла.

Милтон засмеялся и распрямил плечи. Самообладание снова вернулось к нему.

— Вы только что догадались? Я же говорил, вы медленно соображаете. Я помогал Робби, потому что ничего другого не оставалось. Я думал, что и его убил. Меня в шок повергло, когда он вывалился из дверей театра прямо мне на руки. Я его не ждал. Я кое-что уронил во время борьбы с Робби и возвращался, чтобы найти это.

— Что? — хрипло спросила Элли.

— Ключ Луизы. Если бы я встретил Робби на лестнице, то добил бы его. Но на улице было слишком много народу. И не оставалось ничего другого, как помочь ему.

Для Элли только одно имело смысл: Милтон так ненавидел Робби, что пошел на убийство. Слова сорвались у нее с языка прежде, чем она успела подумать об их разумности:

— До отъезда из Парижа у вас были другие шансы убить его. Почему вы этого не сделали?

Милтон коротко рассмеялся.

— Поверьте, я бы это сделал, если был бы уверен, что мне удастся выкрутиться.

— Вы хотите сказать, если бы он повернулся к вам спиной? — фыркнула Элли. — Что произошло, Милтон? У вас сдали нервы? Робби с каждым днем становился крепче? Вы боялись, что он побьет вас в честной борьбе?

Она замолчала, сообразив, что подстрекает его, вместо того чтобы успокаивать.