Желание джентльмена - Кэролайн Линден Страница 75

Служанка вся съежилась.

– Из-за мистера Риза, сэр. – Ее голосок дрожал. – Он… Он сказал мне…

Маркус не проронил ни слова, лишь всем корпусом подался вперед. Лили побледнела еще больше.

– Он сказал мне, будто его батюшка перворожденный сын, а вовсе не ваш отец, ваша светлость, и что в вашем кабинете хранятся документы, которые подтверждают, что его, мистера Бентли, то есть мистера Риза, сэр, обманом лишили законного титула. Еще он сказал, что сам должен быть герцогом и что будто бы вы и ваш батюшка спрятали документы, а если я их найду, то он… – Она сглотнула. – Он возьмет меня к себе, и что у нас с ним общий отец…

Если герцога и удивила эта история, то, насколько могла судить Ханна, ему удалось ничем не выказать своего изумления.

– Бред, – презрительно фыркнул он. – Придумай сказку получше.

– Но это все правда! – запальчиво воскликнула девушка.

– По крайней мере, так сказал мистер Риз. Сначала я отказалась ему помогать, а потом… Он все знал о моей матери и извинился за своего отца, который так нехорошо с ней обошелся. Получается, я и вправду его сестра, и он хочет загладить передо мной вину. – Она покраснела. – Видите ли, я не знала своего отца, а матушка сказала, что он умер, когда я была еще младенцем. Она вообще не любила о нем говорить. А теперь у меня никого не осталось, кроме… кроме…

Лили всхлипнула.

– Я не знала о том, что готовится убийство; думала, если действительно существует документ, в котором говорится, что мистер Риз герцог, титул принадлежит ему по праву, верно ведь? Я полагала, что он никому не желает зла, а хочет лишь исправить несправедливость. Мне было несложно выполнять его поручения, пока он не попросил меня украсть ребенка, но на это я не могла пойти.

Она обернулась к Ханне и умоляюще воскликнула:

– Поверьте, мадам: что бы ни случилось, я бы ни за что не обидела вашу дочку!

Маркус озабоченно почесал переносицу.

– О чем именно вас просил Бентли?

Лили поспешно вытерла глаза.

– Я всего лишь должна была открывать это, – она указала на двустворчатое окно, доходящее до пола, – и еще иногда отвечать на его вопросы. Он много расспрашивал о вас, мадам.

Лили обернулась к Ханне.

– И что он спрашивал?

Служанка на секунду задумалась.

– Спрашивал, верны ли слухи о нежных отношениях между вашими милостями. – Горничная залилась багровым румянцем. – Я сказала, что вряд ли, потому что никогда не видела… ну… в вашей комнате, мадам…

– Да, понимаю, – оборвала ее Ханна и тоже покраснела.

До недавнего времени Лили никогда не видела в ее покоях Маркуса и вдруг в одно прекрасное утро застала его обнаженным. Неудивительно, что бедняжка тогда выронила поднос.

Однако Маркус, похоже, не собирался отвлекаться от главной темы.

– Значит, ты рассказала Бентли о Молли, – произнес он, не отрывая глаз от Лили.

Служанка кивнула:

– Да, так оно и было. От меня он узнал, что вы, мадам, сильно привязаны к дочке.

Маркус задумчиво откинулся на спинку кресла. Не верить Лили он не мог. Все сходится. Кое-что он узнал от Дэвида, кое о чем догадался сам. Его отец и отец Бентли тоже были близнецами, вернее, двойняшками: в отличие от Маркуса и Дэвида они были разными, как небо и земля. В конце концов, Бентли решил – точнее, внушил себе, – что именно он законный герцог и вознамерился любыми средствами заполучить вожделенный титул. Интересно, действительно ли Бентли полагал, что в кабинете Маркуса хранятся тайные документы, или просто хотел порыться в его бумагах?

То, что Бентли без зазрения совести обманул доверчивую девушку, не знавшую своего отца, было вполне в его духе; он просто воспользовался ею для достижения своих корыстных целей. В случае успеха своего мерзкого предприятия кузен спокойно мог обвинить Лили в убийстве, которого та не совершала, и, чего доброго, потом сам сдал бы ее властям, заявив, что разоблачил заговор.

– Итак, Бентли уверял, будто у вас с ним общий отец, – повторил Маркус. – А что он представил в качестве доказательства?

Лили захлопала глазами.

– Он… – Она осеклась. – Он сам признался. Сказал, что нашел отцовский дневник и прочитал, как его отец соблазнил матушку, когда та прислуживала в Эйнсли-Парке. Еще он сказал, что хоть и не может публично признать меня своей сестрой, но будет обо мне заботиться, как и полагается брату. За это я должна помочь ему, поскольку я его сестра.

– И он показал тебе этот дневник?

– Нет, ваша светлость, – прошептала девушка.

– Неужели он не представил иного подтверждения своему рассказу?

Лили помотала головой, и Маркус глубоко вдохнул.

– Мой дядя уже несколько лет как покойник, – медленно произнес он, – Насколько я помню Бернарда, этот человек никогда не вел дневник. Бернард был мечтатель, художник, и его ничто не интересовало, кроме живописи. Если бы он завел роман со служанкой из Эйнсли-Парка, отец бы взыскал с него сполна.

Маркус умолк.

– Думаю, Бентли это было прекрасно известно.

Лили кивнула.

– Да, ваша светлость, – пролепетала она. – Какая же я дура, что поверила ему!

Маркус невольно пожалел девушку. Это все Ханна виновата, беззлобно подумал он: если бы не она, он бы никогда не заподозрил Лили.

– Сколько тебе лет? – уже не так строго спросил он. Наверняка Бентли наврал ей с три короба, и теперь пора заставить Лили понять, что она предала хозяев ради жалкого лгуна.

Лили нервно сглотнула.

– Скоро двадцать три, ваша светлость.

Маркус задумчиво наморщил лоб.

– Двадцать два года назад мой отец женился на Розалинде. Тогда Бернард жил в поместье Эксетер. Но до этого… – Он покачал головой, припоминая. – Нет, тогда он еще не жил в нашем поместье. До свадьбы отца он почти два года жил в Европе. Помнится, летом, во время свадебных торжеств, я слушал его рассказы об Италии и Греции…

Ханна увидела, как на юбку Лили упала слезинка. Пожалуй, они с Маркусом взялись за нее слишком круто. В конце концов, она так и не отдала девочку Бентли, как бы сильно ей ни хотелось восстановить так называемого брата в правах.

Бросив взгляд на герцога, Ханна поняла: ему совершенно безразлично, что руководило Лили в ее поступках: она предала его, шпионила за ним и вступила в сговор с человеком, который хотел его убить. Похоже, девушка и впрямь может угодить за решетку, а ведь ей ещё нет и двадцати трёх!

Неожиданно Маркус обернулся.

– Ну и как же ты с ней поступишь? – спокойно спросил он.