Сознайся - Анджела Корн Страница 73

Лиззи

— Как-то так, — улыбнулась я, закончив играть мою любимую песню.

— Ты умеешь играть на гитаре, — выпучив глаза, констатирует Томас.

— Ну да, умею.

— Я люблю тебя.

— За то, что умею играть на гитаре? — смеюсь, качая головой.

— Нет. За то, что ты самая удивительная девушка из всех, что я когда-либо знал. Ты не устаёшь поражать меня снова и снова.

— Томас, — судорожно хватаю воздух, поджимая губы. Боже, этот мужчина умеет говорить то, что заставляет сердце биться быстрее. Чертов Томас Кент.

— Ненавижу вас, — шмыгает моя сестра и все чары развеиваются. Мы вдвоём поворачиваемся к Джул и смотрим, как она смахивает слезы. — Если вы, долбанные влюблённые, когда-нибудь перестанете так смотреть друг на друга, клянусь Богом, я устрою вам взбучку. Ведь именно смотря на вас сейчас, я понимаю, что любовь есть. Ненавижу вас. Амурозависимые!

Сестра встаёт с дивана и уходит в ванную комнату, громко хлопает дверью и запирается на засов.

— Что это было? — спрашивает Томас.

— Это моя семья, милый. Привыкай, — хмыкаю, пожимая плечами. — Думаю, так она хотела сказать, что мы отличная пара.

— Да уж, — чешет подбородок мой благоверный, — странность — это точно ваша семейная особенность.

— Ох, этого у нас не отнять. Велком в семью, любимый, — пересаживаюсь на колени Томаса и смотрю в его потрясающие глаза. Перевожу взгляд на губы и наклоняюсь за поцелуем, как только мой супруг крепко обнимает меня за талию. Как же я люблю этого мужчину! Люблю чертового Томаса Кента.

Сейчас мы сбежали от моих родителей в квартиру, которую ещё несколько недель назад я считала своей. Удивительно, но Джул изменила здесь очень многое, хотя, Томас считает, что все осталось на своих местах. Но, на самом деле, все переменилось. Здесь больше нет моей души. Моей обители. Чего-то исключительно моего. Теперь, я чувствую себя здесь, как в гостях, ведь мой дом — дом Томаса. Никогда не могла подумать, что такое возможно, но, кажется, я проросла в Кента, не представляя себя больше вдалеке от него.

Смотрю, как мой мужчина убирает беспорядок, который мы натворили с сестрой и снова улыбаюсь. Мой сноб. Аккуратный и чрезмерно любящий чистоту. Повезло же мне. Джул выходит из ванной с накрашенной мордашкой и собранными волосами.

— Ого. И куда это ты намылилась на ночь глядя? — щурюсь, пытаясь быть строгой сестричкой.

— В бар. Я сегодня выступаю. И, если бы ты была хорошей сестрой, ты бы запомнила это, когда я говорила об этом на ужине.

— Колбасень, когда рядом наша мама, я просто отключаюсь. Ты же слышала, что она опять предложила мне уволить организатора свадьбы и сделать все своими руками? Прости, но я весь вечер думала только о том, чтобы казаться милой девочкой.

— Во-первых, я не Колбасень. Не беси меня. Во-вторых, милые девочки не наглаживают своего парня под столом. А в-третьих, — сестра прищурилась и произнесла следующие слова шёпотом, — проваливайте из моей квартиры. Я же вижу, что вам не терпится сорвать друг с друга одежду.

— Это так, — появляется Томас и обнимает меня.

— Уйди, это женский разговор.

— Разговор переходит к сексу, а я не могу оставаться в стороне, — подмигивает Кент, и я толкаю его локтем в живот.

— Проваливайте! — смеётся Джули и идёт к двери. Открывает её и указывает на выход, — вперёд, голубки.

— Такая невоспитанная! — произношу, целуя сестру в щеку. — До завтра, сестренка.

— Удачи на выступлении, — ласково произносит Томас, обращаясь к Джули. И моё сердце снова сжимается. Чертов Томас Кент!

Этот мужчина в очередной раз удивил меня, приняв всю мою родню такими, какие они есть. Никакого осуждения или шокированного лица. Будто Томас всю жизнь знал моих родителей. Он с легкостью втерся в доверие моему папе, поддерживая абсолютно любой разговор, на котором хотел его подловить отец. Просто не оставил шанса подумать, что Томас Кент не подходит его любимой малышке. И, если честно, я очень горда тем, что Томаса одобрил мой папа. Я могу казаться независимой от чужого мнения, но видеть, что мой отец доволен выбором его дочери — это непередаваемо прекрасно. Томас Кент стал самым чудесным мужчиной и для моей мамы, не только подарив ей массу шикарных комплиментов, любимые цветы и шоколадку, но и удивив её тем, что тоже разбирается в искусстве. Кто б мог подумать, да? Они с такими важными лицами обсуждали полотна какого-то молодого и перспективного художника, что я чуть не получила травму мозга, закатывая глаза каждую секунду. Такие умные и раздражительные! Но, если честно, я получала удовольствие, наблюдая за налаживающимся отношениями моих самых любимых и родных людей. И, если быть до конца честной, я даже немного всплакнула от всей той милоты, в которую превращается моя жизнь.