Лунный прилив - Стелла Камерон Страница 72

— Ш-ш. — Грир резко повернулась к нему. — Я начинаю привыкать к этому, — уверила она его. — Уже привыкла. И мне больше не больно находиться вместе с Симоной — я в нее влюбилась. А Коллин было не спасти. И винить тут некого.

Господи, хоть бы Эндрю понял, что не должен чувствовать свою вину. Он сжал ее руку.

— Почему ты не сказала мне раньше?

— У тебя должны быть свои дети, Эндрю. Я никогда не встречала мужчину, настолько подходящего для роли отца.

Перед ее взглядом мелькнули его острые локти, и он уперся руками в бедра.

— Спасибо. Ты не ответила на вопрос.

— Я не смогу подарить тебе детей.

— Тебя саму удочерили.

— Да.

— И родители любили тебя, как своего собственного ребенка, — продолжил он рассудительно. — Почему же у нас не получится? Я всегда искренне привязывался к детишкам, с которыми мне доводилось знакомиться. Так что мне уж точно удастся полюбить еще парочку тех, что нам посчастливится иметь.

— Из твоих уст все звучит так просто, — сказала Грир. — Но на самом деле это не так, Эндрю. Ты заслуживаешь лучшего, а я не могу тебе этого дать. Мы не созданы друг для друга.

— Ты просто изобретаешь кучу предлогов, чтобы сбежать, любимая. — Тон его голоса задел ее за живое. — Да что с тобой такое? Боишься рискнуть? Поддаться чувству и принять на себя обязательства из страха, что это не продлится вечно?

— Прекрати, — выпалила она. — Я не такая. Через это я уже прошла. — Внезапно Грир отчаялась хоть что-нибудь объяснить ему. — Я справилась со всеми делами, которые запланировала, — резко сказала она. — Знаю, что я полноценная женщина во всем, кроме одного. И я смирилась с этим. Дети больше не вызывают во мне бурю отчаяния. Мои родственники оказались не той сказочной семьей, о которой я грезила, но, по крайней мере, я нашла их и встретилась с ними, и со временем я примирюсь и с этим тоже. Так что я не сбегаю, — повторила она.

— Я тебе не верю, — сказал Эндрю, больно сжимая ее руку. — Что насчет риска? Разве ты не боишься полюбить, потому что можешь снова потерять любимого? И разве не поэтому пытаешься улизнуть от меня? — Его разозленное лицо было в нескольких сантиметрах от ее.

Грир высвободилась из его хватки и рухнула в кресло.

— Я боялась снова дать волю чувствам, — с трудом выговорила она. — Но это было заблуждением, и я осознала его. Любовь не обязательно ведет к потере. — Последовала тишина, нарушаемая только тяжелым дыханием Эндрю. — Но иногда мы думаем, что обрели что-то идеальное, а оно оказывается просто ошибкой, — продолжила она. — Мы путаем с любовью наши желания, потребности и сотни самых разных физических реакций... все это мешается с любовью. Вот что произошло с нами. И давай закончим на этом, Эндрю... Позволь мне уйти, не превращая все в кошмар. Нам было так хорошо вместе, и я хочу запомнить это время, — взывала она к Эндрю, но он только повернулся к ней спиной. Она чувствовала его боль и гнев.

— Как-то не сходится, — проговорил Эндрю, не оборачиваясь. — Если ты достигла всех своих грандиозных целей и тебе хочется верить в то, что мы можем быть вместе, — почему же ты уходишь?

Грир потянулась ко второму бокалу. Отпив слишком много бренди за раз, она закашлялась — напиток нещадно жег горло.

— Я должна, — ответила Грир. Слезы, навернувшиеся на глаза, туманили взгляд. — У меня своя жизнь в Штатах, свой бизнес. Мое место там.

— Чушь! — рявкнул он, резко обернувшись к ней. — Нет там ничего такого, что не позволило бы тебе быть со мной. Ты просто сбегаешь, Грир. Ты чего-то боишься. Ради всего святого, скажи чего. — Эндрю встретился с ней взглядом и не отводил глаз — казалось, его ярость испарилась. Грир уронила голову и устало потерла глаза.

Эндрю сел на край стола и попытался взять ее за руку.

— Если тебе приятней думать, что я боюсь, — пожалуйста, — ответила она. — Но давай покончим с этим. У меня нет больше сил.

— А ведь знаешь, я мог бы переехать в Штаты. Мне предлагали множество вакансий. И некоторые из них я даже всерьез рассматривал, — поведал он ей.

Грир пристально посмотрела на него:

— Но ни на одну ты не согласился. Почему?

— Я здесь прочно обосновался, — ответил он. — К тому же тогда я рассматривал их только исходя из карьерных перспектив, которые, кстати, очень даже неплохи. А сейчас у меня появились и личные обстоятельства.

— Ты обосновался здесь, — медленно повторила Грир. — И сколько времени пройдет, прежде чем ты начнешь сожалеть о том, что отказался от того, над чем работал... и от возможности иметь своих детей... отказался от всего этого? — Она обвела рукой комнату. — Ты англичанин, Эндрю, до мозга костей.

— Я до мозга костей мужчина и человек. Я хочу быть с тобой. — Он сгреб ладонью волосы.

— Только я не хочу дожить до того дня, когда ты посмотришь на меня и вспомнишь, что я отняла у тебя все. Я этого не вынесу.

— Проклятье.

Он резко встал и подошел к дивану.

— Мое окно в мир. Ха. Вот бы у меня еще был стеклянный шар, в котором я видел будущее — будущее, где все это уже наконец разрешилось счастливо. Что мне еще сказать, чтобы убедить тебя?

Грир подошла к нему и положила руку на предплечье.

— Что ты доведешь до конца иск против Кувера, — приглушенно сказала она. — Что ты не отступишься от планов, которые были у тебя, пока ты не встретил меня.

— Это невозможно, — отозвался он. — Ничто не остается прежним, и рано или поздно нам приходится менять жизнь. Даже если это приносит боль

Внутри у Грир все сжалось, будто от холода. Изменения приносят боль, подумала она. Да, в первое время чувств Эндрю хватило бы на то, чтобы не винить ее, но от этого принять его предложение было бы не менее эгоистично и пагубно для них обоих.

— Эндрю, — сказала Грир. — Если ты отменишь слушание и согласишься на работу в Штатах, кто будет следить за Уинстоном Кувером? Почти два года до пенсии, так ты сказал? Ты не можешь уехать, а я не могу остаться. Вот и все. Я всегда буду... помнить о тебе.

Слишком хорошо, чтобы разрушить твою жизнь.

Дымчатые стекла вспомогательного терминала Сиэтл-Такома испещрили капли дождя. «Боинг-747» выписал дугу и медленно двинулся к зданию аэропорта. Грир вглядывалась в очертания подвижных фигур за тонированными стеклами, но лиц было не различить. Кейси должна быть там — наверняка уже пробирается к входу для пассажиров. Впервые за эти два дня слабый проблеск радости ослабил хватку стальных тисков, сжимавших ей горло. Она дома.

Глухой стук телескопического трапа, присоединившегося к корпусу самолета, оживил пассажиров, которые тут же стали подниматься с мест и рыться на верхних полках для багажа. В кабину ворвался яркий луч дневного света — открыли люк, и Грир тоже встала с кресла и двинулась к выходу, уклоняясь от чужих локтей и стараясь не попасть в давку. Улыбнись. Кейси понятия не имеет о том, что происходило после того, как они с ней виделись в последний раз. Когда-нибудь Грир ей расскажет — всему свое время. А пока что она только коснется самых важных событий. Ее воображение живо нарисовало образ Эндрю — изучающий взгляд его янтарных глаз, в которых застыл вопрос. Грир медленно приближалась к выходу. Забудь его, только и говорила она себе, с тех пор как они расстались. Но было глупо надеяться на то, что ей удастся его забыть хоть когда-нибудь.