Мой запретный - Виолетта Роман Страница 65

- Садись, - толкает меня в свое рабочее кресло.

- Я не хочу... – начинаю было ворчать, но Лука тянется к краю стола и, достав несколько чистых листков, кладет их передо мной. Выдернув несколько ручек из подставки, бросает сверху.

- Вот тебе листочек, нарисуй пока солнышко и ослика. А взрослые поговорят, - направляется к Марату, в секунду потеряв малейший интерес ко мне.

У-у-у-у. Ну я тебе сейчас покажу, «солнышко с осликом».

Взяв одну из папок для бумаги с края стола, кладу на нее листок. Помню, в школьном прошлом хорошо рисовала. Вечно меня заставляли стен-газеты делать.  Вооружившись ручкой, делаю несколько штрихов. И будто черти распирают... Рисунок дается легко, так, будто я каждый день тренируюсь.

Отбросив в сторону папку, любуюсь на свое творение.  Огромный жилистый кулак с оттопыренным средним пальцем. Улыбаюсь довольно. Хороший такой ослик получился.

- Меня менты загребли, брат, - словно из тумана доносится нервный голос мужчины. Я так увлеклась рисунком, что пропустила мимо ушей практически весь разговор.

А теперь, когда я внимательно смотрю на Марата, замечаю, что его лицо бледное, а руки нервно сжимают какие-то бумаги.

- На кармане был товар. Я просто должен был перевезти его. Там товара на десять кусков! На меня дело хотели завести. Я порешал с ментами на месте. Но товар забрали. Исай порвет на куски, когда узнает... Мне нужны бабки, Лука.

Варламов задумчиво трет подбородок.

- Мы ведь разговаривали с тобой, Марат. И я предупреждал, если не бросишь эту дрянь, я вынужден буду расстаться с тобой... Я не имею дело с наркотой. Ни в каком ее проявлении, - голос Варламова спокойный и ровный.

- Ты серьезно? – кривится мужчина. – Ты хочешь сказать, что из-за какой-то х*йни готов выкинуть меня на улицу?! Сколько раз я твой зад спасал, да тут все держится только на мне! И это твоя благодарность?!

Варламова ничуть не трогают его слова. Он абсолютно спокоен. Снаружи. Уверенна, что внутри у него сейчас ураган.

- Ты тот человек, кому доверена вся система безопасности клуба и лично моя.  За это я исправно платил тебе, Марат. Даже в те времена, когда клуб был в тяжелом положении, я никогда не обижал тебя. Но я предупреждал, если еще раз попадешься с наркотой, если не бросишь заниматься этим и употреблять, мы будем вынуждены расстаться. Ты не сдержал слово. Прости, но этот разговор утратил свою актуальность.

Лицо мужчины кривится в злой гримасе.

- Твою мать! – он подскакивает с места, наступая на Луку. – Мне грозит срок, и ты кидаешь меня?!

Кажется, что мужчина готов в любую секунду броситься на Луку с дракой. Мужчины стоят на расстоянии нескольких сантиметров. Лоб в лоб, глаза в глаза.

- Уходи, Марат. Не нагнетай. Поверь, только хуже будет.

На несколько секунд воцаряется тишина. Тревожная, готовая в любой момент прорваться в драку или скандал.

- Да пошел ты,  - цедит он сквозь зубы, и, развернувшись к выходу, врезает кулак в стену.

Вздрагиваю от страха. А Варламову все так же плевать.

Как только мы остаемся одни, он оборачивается ко мне. На лице улыбка, а в глазах теплота. Словно и не было только что сейчас ссоры.

Варламов обходит стол, приближается ко мне.  Замечает рисунок на столе. Забрав его,  внимательно изучает.

- Ты красиво рисуешь, - произносит с ухмылкой, возвращая взгляд к моим глазам.  – Я повешу это на стену. Мне нравится.

Я не хочу ссориться, но мне обидно. И я озвучиваю главный волнующий меня вопрос.

- Почему ты взял ее на работу? Неужели во всем городе не нашлось ничего лучше, чем быть уборщицей  в клубе?

Он удивлен сменой темы.

- Ей нужна работа, мне нужен сотрудник. Не пойму проблемы.

Стискиваю со злости зубы, поднимаю на него гневный взгляд.

- Она твоя бывшая.

Варламов нагло выгибает бровь.

- Бред какой-то.  У меня нет бывших, ослик, - наклоняется ко мне, нависает, опираясь ладонями о подлокотники кресла. -  Есть только одна рыжая заноза, - у самых губ шепчет. Но не касается их, играет.

-  Ты чего пришла? Соскучилась?

В глаза его бездонные смотрю, и синева их окутывает теплым пледом.

- Вообще-то, подарок хотела вручить.

Он удивлен.

- И где он?

Молчу. На рисунок свой пялюсь.

- Посмотри на меня,  - раздается его тихое.

- Нет.

А у самой слезы подступают.

- Ослик... – нежно так, что душу на части рвет.

Поднимаю глаза. А он смотрит в мои и столько любви в его взгляде. С ног сбивает.

- Я скучал... – хрипло, накрывая мои губы своими. И все обиды, все сомнения в трубу летят.

Ничего не важно, когда он со мной. Вот такой, настоящий, открытый. Таю в его руках, а он с каждой секундой все больше заводится. Вкусный.  Любимый.  Родной. Только мой.

И сейчас, в его горячих руках, под его жадным, голодным взглядом я таю и уже не принадлежу себе. Позволяю Луке распять меня на рабочем столе, посреди бумаг и счетов. Отпускаю все запреты и границы, отдаюсь ему и не думаю не о чем. Есть только его тело горячее, его хриплый рык мне на ухо, его член внутри меня, заставляющий тело содрогаться в ослепительном оргазме.

* * *

Тишину кабинета нарушает  наше рваное дыхание.  Он в кресле, абсолютно голый. И я на нем. Лука прижимает меня к груди, водит пальцами по обнаженной коже спины, и я растворяюсь в этих незатейливых, неторопливых движениях.

- Ослик... – тихий нежный голос.

- М-м-м, - вдыхаю носом его аромат, утыкаюсь в твердость груди.

- Ну так где подарок? -  улыбается, пытаясь заглянуть мне в лицо.

Я хочу подняться, но он еще крепче сцепляет руки.

- Если ты выпустишь, то покажу, - бурчу ему в грудь.

Лука целует мои волосы, смеется.

- Давай уже дари...

Спрыгиваю с его колен. Голова немного едет. Принимаюсь поднимать вещи с пола.

- Эй, мы так не договаривались! Ты чего это делаешь? – раздается за спиной его ворчание. А я смеюсь. Подхватив с пола его футболку, швыряю в Варламова.

- Зайдут и увидят нас. Не дури.

Приведя себя в порядок, забираю сумочку со стола и достаю оттуда белую пластиковую коробку. Когда я оборачиваюсь, Варламов уже в джинсах. Но его торс все еще оголен, и мне нужно несколько секунд, чтобы взять себя в руки.

- Знаю, что у Нейманов есть свои традиции перед боем. А это.. пусть будет твой талисман – протягиваю ему подарок.

Лука забирает его. Осторожно раскрывает и смотрит на капу.  Уголок его губ ползет вверх. И несколько секунд ожидания кажутся мне адовой вечностью.