Ястреб и голубка - Вирджиния Хенли Страница 59

Он спал так крепко, что даже не почувствовал, когда она встала с кровати. Она надела халат и вышла, чтобы принести завтрак — последний завтрак, который им предстояло разделить на этот раз. Она понимала, что теперь, когда он выздоровел, ей следует вернуться ко двору. В любой день королева и двор могли сняться с места и перебраться в Уайтхолл для открытия парламента — на весь блистательный, праздничный зимний сезон.

В тот момент, когда она принимала от Мэйсона поднос, оба услышали звук подъехавшей кареты. Он двинулся к парадному холлу, и Сабби последовала за ним на некотором расстоянии, теряясь в догадках, кто мог заявиться сюда в столь ранний час. Через холл шла элегантная женщина.

— Мэйсон, доброе утро! Пошлите слуг внести в дом мои вещи. Боюсь, я их набрала возмутительно много… как обычно. — Внезапно на ее красивом лице отразилось изумление: она заметила Сабби, одетую, как было сказано, весьма по-домашнему. — Дорогая моя, вы, должно быть, молодая жена Шейна? Дайте вспомнить… ах да, вы — Сара, правильно? Он устраивал все это в таком секрете, что я больше ничего о вас не знаю! — Она окинула Сабби одним внимательным взглядом с ног до головы; от этого взгляда не укрылись ни спутанные волосы, ни явная неполнота наряда. — Зато Мэтью рассказывал мне, как вы прелестны. Да воистину очаровательна, — великодушно заметила дама и представилась:

— Я Джорджиана, мать Шейна.

У Сабби чуть язык не отнялся.

— Нет, нет, я не… то есть я, действительно… но я не… О, проклятье!

— Я прекрасно понимаю ваши чувства — полоумная свекровь нагрянула, чтобы отравить вам супружескую идиллию! Если бы я только знала, что он привез вас в Темз-Вью, я бы держалась на расстоянии, но, дорогая моя, клянусь, я приехала в Лондон на один день — мне нужно сделать кое-какие покупки, а потом я отправлюсь восвояси!

Перед Сабби стояла нелегкая дилемма. Застигнутая врасплох, обезоруженная теплым обаянием свекрови, она не могла допустить, чтобы эта женщина считала ее шлюхой.

— Джорджиана, — сказала она. — У меня есть секрет, и я хочу вам открыться. Прошу вас, позавтракайте со мной и выслушайте мою исповедь.

Заинтригованная, Джорджиана сняла перчатки и шляпку и в сопровождении Сабби прошествовала в маленькую утреннюю гостиную, где был разведен уютный огонь, отгоняющий знобящую октябрьскую прохладу.

Джорджиана отрезала себе внушительный ломоть копченого окорока с соусом из можжевеловых ягод, и Сабби приступила к повествованию:

— Ваш сын женился на мне ради клочка земли в Ирландии, потому что эта земля была моим приданым. Он даже не счел нужным показаться на собственной свадьбе. Он прислал в Челтенхэм Мэтью, чтобы тот женился на мне по доверенности.

На лице Джорджианы отразилось явное неодобрение. А Сабби продолжала:

— Меня он приказал доставить в Блэкмур, а сам не долго думая отправился сопровождать королеву в поездке по стране.

— Ах, старая карга! — вырвалось у Джорджианы.

Сабби улыбнулась:

— Я вижу, симпатии у нас общие.

— С вами обошлись возмутительно! — негодующе воскликнула Джорджиана.

— Да, я и возмутилась, но заодно придумала, как отомстить. Я явилась к своей тетушке-придворной, леди Кейт Эшфорд, с твердым намерением стать метрессой Шейна. Он понятия не имеет, что женат на мне.

— О-о, да это прямо как в пьесе Уилла Шекспира! Но, Сара, вы, должно быть, очень смелая женщина, если решили одурачить такого опасного человека, как Шейн.

— Пожалуйста, не называйте меня Сарой.

Здесь меня все знают под именем Сабби Уайлд. Только вы двое — вы и Мэтью — знаете мою тайну.

— Ну конечно, вы же ирландка. Мы ничего не боимся! Милая моя, вы так напоминаете мне мою собственную молодость… О, вы сыграли с ним великолепную шутку, но он этого вполне заслуживает. И я не стану портить вам игру.

Вы сами скажете ему, когда сочтете нужным.

— Сабби! — послышался звучный голос. — Черт побери, что это за коробки с тряпьем?

Когда, разрази меня гром, ты успела прокатиться по лавкам?! Я держал тебя в постели пять дней! — Высокая фигура Шейна показалась на пороге малой гостиной, и тут он заметил свою родительницу, которую его слова вогнали в краску. — Джорджиана, ты прекрасно выглядишь, — сообщил он спокойно.

— Шейн, милый, меньше всего я хотела бы вам помешать.

— А ты и не мешаешь. — Покровительственным жестом он обнял Сабби за плечи и улыбнулся ей. — Любовь моя, я понимаю, тебе будет трудно поверить, что такая изысканная леди могла произвести на свет такого отпетого нечестивца, но это действительно моя мать Джорджиана. — Он прямо взглянул в глаза матери, такие же синие, как у него. — Это Сабби Уайлд, госпожа этого дома.

Сабби покраснела и высвободилась из его руки.

— Мне надо одеться, — пролепетала она и ускользнула из комнаты.

Оставшись один на один с матерью, Шейн сказал:

— Я понимаю, это дурной тон — допустить пребывание матери и метрессы под одной крышей, но я не приношу извинений, Джорджиана.

— Господь с тобой, Шейн! Надеюсь, я не настолько вульгарна, чтобы изображать оскорбленную добродетель. — Она звонко рассмеялась. — Я в восторге, что у тебя такой превосходный вкус.

Поднявшись наверх, в спальню, он обратился к Сабби:

— Извини меня, сердце мое. — Он нахмурился. — Ради всего святого, не проговорись, что я был ранен.

Он тихо выбранился, и она видела, что он всерьез встревожен.

— Незачем тебе ходить с таким кислым видом: я сегодня вернусь ко двору.

— Кровь Господня, Сабби, надеюсь, ты не считаешь, что я настолько лицемерен. Я не тебя хочу держать подальше от Джорджианы, а О'Нила.

— Вряд ли он здесь появится, — усомнилась она.

— Появится, — мрачно возразил Шейн. — Сегодня я приму его на борт, чтобы доставить обратно в Ирландию.

— Проклятье, Хокхерст! Ты даже не считаешь нужным предупредить меня, когда собираешься покинуть страну. Тебе и в голову не приходит поделиться со мной своими планами.

Когда же мы снова увидимся? — потребовала она ответа.

— Я не привык советоваться с женщиной насчет своих планов. И не воображайте, сударыня, что мне нужно ваше разрешение, чтобы уйти из дома или вернуться, — предупредил он ее опасно-холодным тоном.

— Убирайся ко всем чертям! И этого мерзкого О'Нила с собой прихвати! — в ярости выкрикнула она.

Ей надо было во что бы то ни стало скрыть свой страх: она-то знала, что из-за О'Нила Шейн может погибнуть.

Шейн угрожающе шагнул к ней, но едва его руки коснулись ее плеч, гневное движение обернулось лаской: он обнял ее и привлек к себе.

— О'Нил смертельно опасен для Джорджианы, я должен сегодня же ночью увезти его.