Во власти любви - Линда Френсис Ли Страница 57

Мэтью не обращал внимания на зевак, с любопытством оглядывавших его. Им двигали гнев и забота о дочке.

Через несколько минут он подошел к дому Уинслетов на Коммонуэлс-авеню и несколько раз ударил медным кольцом в парадную дверь.

Казалось, прошла целая вечность, прежде чем на его стук явился слуга.

– Что вам угодно? – осведомился дворецкий.

– Я хотел бы повидать миссис Готорн.

Слуга пришел в замешательство.

– Финни, – раздраженно пояснил мистер Готорн.

– Ах да. Мисс Финни. Как прикажете доложить о себе?

– Скажите, что пришел ее муж, – ответил Мэтью и хотел войти внутрь, но в этот момент появилась Ханна и жестом остановила его.

– Здравствуйте, мистер Готорн. Вы хотите повидаться с Финни? – Она с притворной любезностью улыбнулась. – К сожалению, ее нет дома.

На какой-то миг Мэтью растерялся, но тут же сказал:

– Ваш дворецкий уже собирался ей доложить обо мне. Значит, она дома?

– Дворецкий, должно быть, запамятовал, что ее нет. – И, многозначительно кивнув слуге, она вежливо попрощалась с Готорном. Не успел Мэтью опомниться, как перед его носом захлопнули дверь. Такого с ним еще не случалось. Даже после скандала ему никогда не отказывали от дома.

Чертыхнувшись, Мэтью размашистым шагом направился к своему особняку и, громко хлопнув парадной дверью, поднялся к себе.

Три дня он расхаживал взад и вперед по кабинету, как лев в клетке, убеждая себя, что только из-за Мэри хотел встретиться с Финни. Ведь она дала обещание и не выполнила его.

Но потом признался себе, что хочет ее повидать, а обещание тут ни при чем.

На четвертый день Готорн вновь отправился к особняку на Коммонуэлс-авеню. Когда дворецкий стал закрывать дверь, Мэтью уперся здоровой ладонью в дубовую створку.

Но тут услышал знакомый стук каблуков по мраморному полу.

– Вы снова пришли, мистер Готорн? – спросила Ханна.

– Мне нужно повидать Финни, – решительно заявил он.

– Я вам уже сказала, что внучка не принимает посетителей.

– Я не посетитель, – вспылил Мэтью. – Я ее муж!

Дворецкий поежился: ему стало неловко, однако Ханна оставалась непреклонной.

– Поймите, она не жаждет встречи с вами.

Мэтью ничего не оставалось, как удалиться.

В последние дни Мэтью почти не видел Мэри. Она заперлась у себя в комнате и не выходила. Заботился о ней Куинси. Так долго не могло продолжаться, и Мэтью судорожно искал выход из создавшегося положения.

Прошло уже больше недели после ухода Финни, и однажды Мэтью, находясь у себя в спальне и страдая от боли, услышал какой-то шум и вышел в коридор.

Дверь в спальню Мэри была приоткрыта, и оттуда пробивался слабый свет. Финни говорила ему о том, что Мэри мучают по ночам кошмары. Он уже хотел позвать Куинси, но тут увидел, что Мэри стоит у окна.

– Приснился дурной сон? – тихо спросил он, подойдя к ней.

Девочка вздрогнула и обернулась. Ее губы тронула печальная улыбка. Видимо, она ожидала увидеть Финни и была разочарована. Мэтью вместе с ней стал смотреть в темноту за окном.

– И часто тебя мучают кошмары? – спросил Мэтью.

– Нет. Иногда.

– Не хочешь рассказать, что тебе снится?

Она заколебалась, потом ответила:

– Пожалуй, не стоит. – Таким тоном, как будто ей было не шесть лет, а все шестьдесят.

Он задумался. Как найти ключ к сердцу девочки, вновь стать ей отцом?

– Финни вернется? – спросила Мэри.

Мэтью оцепенел.

– Нет, не вернется, – сказал он после долгого молчания и увидел, как тень пробежала по лицу Мэри. – Я тоже по ней скучаю.

– И ты ничего не можешь сделать, чтобы вернуть ее?

– Все не так просто, Мэри.

– Но почему? – не унималась девочка.

– Да потому, что она не хочет возвращаться.

Мэри совсем пала духом.

– О, папочка, – вскричала она, – мне так ее недостает!

Опустившись на колени, Мэтью раскрыл объятия, и Мэри, как это бывало раньше, когда жизнь их была безоблачной и счастливой, бросилась ему на шею и залилась слезами. Ей надо было выплакаться, и Мэтью укачивал ее, пока она не успокоилась.

Взяв девочку на руки, он отнес ее в спальню, уложил в постель и заботливо укрыл одеялом.

Всхлипнув, она выпростала руки из-под одеяла.

– Так, может быть, расскажешь, что тебе снилось? – спросил Мэтью, опустившись на край кроватки.

Девочка задумалась, потом ответила:

– Мне снилось, будто ты обнял меня и вдруг куда-то исчез. А я осталась одна. И все меня ненавидят.

Мэтью крепко прижал дочку к себе:

– Боже мой, Мэри, я всем сердцем люблю тебя! Помни об этом. И никогда не брошу. Клянусь.

* * *

Ранним утром следующего дня Мэтью сидел в комнате с видом на парк. Мэри еще спала. Слуги только что приступили к своим повседневным обязанностям. Финни так и не вернулась. Впрочем, она всегда хотела уйти.

Комната пропахла скипидаром и льняным маслом. Перед Мэтью лежали кисти из прекрасного конского волоса и мягкие графитовые карандаши. На палитре были смешаны краски. Однако сосредоточиться Мэтью не мог.

Он то и дело нажимал пальцем на шрам, и с каждым разом все сильнее и сильнее. От боли мутилось в глазах.

Что-то осталось в ране.

Мистер Готорн презрительно усмехнулся.

Он снова надавил, и снова вспыхнула боль. Неужели Финни права?

В дверь осторожно постучали.

– Войдите, – сказал Мэтью.

Куинси внес в комнату серебряный поднос и поставил на стол.

– Ваш кофе, сэр.

Старик уже повернулся, чтобы уйти, когда Мэтью обратился к нему:

– У меня к тебе просьба, Куинси.

– Я знаю, где она! – выпалил дворецкий.

– Я тоже знаю, но не о том речь.

На лице дворецкого отразилось разочарование.

– Ты должен кое-что сделать для меня, – пояснил Мэтью.

Несколько часов спустя, когда солнце садилось за горизонт, черное лакированное ландо Готорна остановилось в Саут-Энде у деревянного здания.

Когда Мэтью вошел в приемную, там находился всего один пациент.

– Доктор Сандерлинг, я Мэтью Готорн. Полагаю, моя супруга рассказала вам обо мне.