Натюрморт с живой белкой - Ольга Горышина Страница 55

Белка возненавидела утра не в школе, а лишь три дня назад. Теперь она желала проспать хотя бы до полудня в надежде, что день смилостивится и над ее телом, и над душой. По улице тихо проехал автомобиль. Звук шуршащего асфальта, достигший ее ушей через открытое окно, вселил в Белку надежду, что во внешнем мире ничего не поменялось за время этой ночи. В ней же будто заменили каждый винтик и каждую гаечку — она ощущала себя несмазанным роботом, в котором скрипели все детали. Она с трудом удерживалась на руке, смявшей подушку, и крутила головой, игнорируя хруст шейных позвонков. Затем облизала пересохшие губы и поняла, что умрет, если тотчас не выпьет стакан ледяной воды.

Дениса рядом не было, но ее бросило в жар даже от лицезрения смятой простыни — вчера хотелось полной темноты, даже без искусственного пламени, чтобы не видеть ни своего тела, ни, тем более, его. С ним лучше ослепнуть на время и не искать в аквамариновых глазах ответ на единственный важный для нее сейчас вопрос: как у него получается творить с ней такое…

Она свесила с кровати одну ногу, затем вторую. Гитара исчезла вместе с гитаристом, иначе бы дека хрустнула под ее весом. Едва отрывая босые ноги от ледяной плитки, Белка прошаркала в кухню. Снова никого. Только в середине раковины остались винные разводы, а подле крана одиноко стояла пустая винная бутылка. Белка подняла глаза — все бокалы снова висели на своих местах.

Схватив из холодильника запотевшую бутылку с водой, Белка отпила прямо из горла. Стало легче. Немного. Тогда она опустила глаза к полу — гора одежды пропала, как и россыпь песка.

— Денис! — позвала Белка громко, но никто не отозвался.

Тогда она вернулась в гостиную, открыла двери в остальные комнаты — никого. И во дворе тоже. Она даже поднялась на каменную декоративную горку, чтобы заглянуть за забор и убедиться, что мазерати на месте. Куда делся Денис, непонятно. Лишь одно было ясно — он сполоснул их пляжную одежду и выставил сушилку во двор.

Белка схватила на кухне тряпку и, поддавшись порыву, принялась намывать плитку стола на открытом патио, но воспоминания не стирались так просто. Они собрались раскаленным шаром внизу живота и рвались наружу. Белке пришлось даже стиснуть ляжки. Как хорошо, что они не остались в ее квартире — она бы не могла больше дышать в ней ровно. Хотя, возможно, все равно не сможет.

Усевшись на диван, Белка проверила телефон и перезвонила Мартину. Голос ее звучал бодрее прошлого звонка. Отец обрадовался, но короткая пауза, образовавшаяся в диалоге, когда она сообщила, что уехала с Денисом в музей Дали, показала, что настроение ему она подпортила.

— Пап, он улетает послезавтра! — поспешила Белка сдобрить горькую правду сладкой ложью. — И я сразу возвращаюсь в Сен-Сиприен.

— Белка, это твои каникулы. Не подстраивайся под меня, — проговорил Мартин скороговоркой и добавил, что не может больше говорить с ней из офиса.

Или не хочет, решила Белка. Мартин никогда не спрашивал ее про личную жизнь. Он дал ей, как родитель, карт-бланш. Но, видимо, свобода была эфемерной — как и Тьерри, он мечтал контролировать выбор дочери. Ничего страшного. Она не будет расстраивать его. Про дополнение к музею Дали ему знать необязательно. А Тьерри — тем более. Они оба поверят, что между ней и этим русским ничего не было.

Белка отложила телефон и подошла к входной двери, которая оказалась запертой. Денис ушел с ключами, оберегая ее сон от случайных прохожих. Белка вышла на улицу и уткнулась носом в зеленую изгородь. Прошло минут пять, прежде чем она сообразила, что так и осталась в полотенце, которое подхватила со стула в спальне. Хорошо, что соседи не вышли на утреннюю прогулку. Вот был бы цирк!

Белка вернулась в дом, достала сарафан — мятый, ну и пусть. Отвисится прямо на ней. И стала ждать, приказав себе не гадать, куда подевался Денис. Но терпения хватило ровно на пять минут. Затем она подошла к своему рюкзаку и на всякий случай проверила наличие документов. Фу, все оказалось на месте. Кроме самого Дениса.

Белка вернулась в кухню за новым стаканом воды. Взглянула на блюдо с виноградом и еле подавила в животе неприятные позывы. В это самое время скрипнула дверь. Белка выглянула в коридор, но лучше бы этого не делала: Денис выглядел так, будто пробежал, вернее, прополз марафон. Глядя в сторону, он прислонился к стене, продолжая тяжело дышать.

— Где ты был?

Зря Белка это спросила. Надо было подождать хотя бы минуту, но Денис взял себе аж три, потом поднял пальцами со лба взмокшие волосы и прохрипел:

— Хотел купить булок. На завтрак. Не добежал. Может, бежал, конечно, не в ту сторону… Плевать. Я явно не в форме. Надо меньше штаны в офисе просиживать… Блин…

Денис съехал по стене на ледяной пол.

— Тебе походить надо.

— Я последний километр шел.

— Тогда воды выпить, — и Белка вернулась на кухню за бутылкой, которую Денис попросил ему кинуть и не подходить близко.