Лучше быть, чем казаться - Одри Карлан Страница 51

– Жопа с ручкой? – захихикав, повторила я. – Жопа с ручкой? Мэдди, не могу поверить, что ты это сказала!

Моя примерная и даже чопорная сестренка, оказывается, умеет выражаться. Раньше она этого при мне никогда не делала.

– Просто вырвалось, – рассмеялась она.

– Ладно, это было смешно. И, милая, не волнуйся. Вы с Мэттом все уладите. Часть отношений, настоящих, из тех, что на всю жизнь, как раз и состоит в том, чтобы переживать вместе хорошие, плохие и просто чудовищные времена. Это один из тех случаев, когда тебе придется либо согласиться, либо нет. Расскажи ему, что ты чувствуешь. Объясни, что хочешь подождать, пожить сейчас так, пока вы просто помолвлены, и больше сосредоточиться на учебе. Остальное придет в свое время. Если он любит тебя, дорогая, – а я знаю, что любит – он поймет. Раньше или позже. Не позволяй ему принудить тебя к тому, чего тебе на самом деле не хочется, хорошо?

Еще один вздох, а затем на заднем плане раздался какой-то шум. Мэдди ахнула, и в трубке затрещали помехи.

– Малышка, прости меня. Я так виноват. Я ни за что не должен был заставлять тебя жениться сейчас. Я просто так сильно тебя люблю. Прости меня. Прости меня. Не бросай меня, – раздалась в трубке приглушенная мольба Мэтта.

Потом Мэдди шепнула:

– Мне надо идти, Миа.

Голос у нее снова был сдавленный.

– Иди и задай своему парню, крошка. Я люблю тебя, – сказала я и вытерла одинокую слезу, катившуюся по щеке.

– Я люблю тебя еще больше, – ответила она и отключилась.

Я нажала «отбой», скрестила руки на груди и дала волю слезам. Не успела я и глазом моргнуть, как две огромные руки обхватили меня.

– Я так по ней скучаю, – пробормотала я в каменно-твердую грудь, к которой меня прижимали уже второй раз на дню.

Макс стиснул меня сильнее, а другая рука принялась поглаживать меня по спине. Маленькая, женская рука. Синди, поняла я.

– Давай доставим твою девочку в Техас, – проворчал Макс мне в волосы, целуя в висок так, как, вероятно, настоящий брат целовал бы сестру.

Но я не была его сестрой – и от этой мысли слезы хлынули только сильнее.

Хлюпая носом и вдыхая запах кожи и крепкий мужской аромат, я прижала ладони к груди Макса. Черт, она и в самом деле была твердой, как сталь.

– Я не могу этого сделать. Тебе нужно, чтобы я сосредоточилась на своей задаче, и к тому же вы и так уже слишком добры.

Макс покачал головой, и его жена повторила этот жест.

– Вовсе нет. Мы были бы рады принять ее здесь, если она может уехать из Вегаса.

«Технически говоря, она на каникулах», – радостно откликнулось мое подсознание. Но затем я вспомнила про Мэтта.

– Мэдс все равно не приедет. Они только недавно съехались со своим женихом, и сильно сомневаюсь, что он отпустит ее в Техас в гости к чужому мужчине.

Макс нахмурился, а его жена завертела головой, словно пыталась найти, на что бы отвлечься.

– Я тебе не чужой. К тому же мы можем пригласить их обоих. У нас полно места. Чем больше народу, тем веселее, – заявил Макс.

Я вырвалась из его рук – мне нужно было вздохнуть свободно. Мужские руки и то чувство покоя, которое они навевали, мешали мне мыслить ясно.

– Что? Нет. Ты не можешь этого сделать. Ты даже не знаком с ними. К тому же зачем тебе здесь моя сестра и ее жених? Это лишено всякого смысла.

– Но тебя это порадует? Ты сказала, что скучаешь по ней.

Я тряхнула головой, ожидая, что меня постигнет просветление – но нет, ничего такого не произошло. Только еще больше тумана и неразберихи.

– Ну да, но эта поездка затевалась не ради меня, а ради тебя и твоего имущества.

И вот тут-то милый, добрый, домашний Макс резко изменился. Его глаза превратились в щелочки, губы сжались в одну узкую линию, а зубы он стиснул так сильно, что мог бы раскусить стекло.

– Мое имущество ничего не стоит без любви моей семьи. Поэтому мы пригласим твою сестру и ее парня сюда. Тема закрыта. Синди, дорогая, ты же все сделаешь?

Его вопрос не подразумевал возражений.

– Да, дорогой. Мы с Миа все сделаем завтра. А теперь, пожалуйста, успокойся. Выкури сигару и выпей скотча с Хэнком. Я с ней поговорю, – ответила его жена так, словно меня не было в комнате.

Да что там в комнате – так, словно меня не было на всем этом чертовом континенте.

Напряжение этого дня – время, проведенное в офисе с Максом, розовый лимонад, разговор с Мэдди о жизненно важном для нее решении и вот теперь Макс, навязывающий мне свои решения, – все это сказалось на мне не лучшим образом. Простите, я спеклась. С-П-Е-К-Л-А-С-Ь. Мне нужна была постель и примерно десять часов сна.

Не сказав ни слова, я развернулась и ринулась в свою комнату. Синди, окликнувшая меня несколько раз, поравнялась со мной уже на лестнице.

– Миа?

– Завтра. Сейчас мне нужно ненадолго остаться одной и поспать. Ты можешь это сделать, или нужно, чтобы твой муж приказал тебе оставить меня в покое? – рявкнула я.

Синди ахнула, и ее лицо исказила болезненная гримаса. Облизнув губы, она кивнула, развернулась и, переваливаясь, пошла прочь.

С тяжелым сердцем я поднялась по ступеням. Я собиралась извиниться перед Синди завтра. Она ничем не заслужила этой вспышки гнева. Просто с самого моего приезда в Даллас вокруг творилась сплошная бессмыслица. Начиная с постоянной потребности Макса называть меня сестрой и до эмоциональных срывов, причем не только у Макса, но и у Мэдди, – все это меня вымотало. А теперь мой клиент, человек, который нанял меня для выполнения определенной работы, желает притащить мою сестру и ее жениха в Техас, чтобы они пожили с нами. Какого черта тут происходит?

Но если задуматься об этом, в смысле реально задуматься, большинство моих нанимателей поступили бы так же, если бы увидели, что я подавлена. Я не должна была этого делать, не должна была говорить с Мэдди в присутствии посторонних. Но проблема в том, что, когда мы уже начали этот разговор и я поняла, в каком состоянии Мэдди, все остальное отошло на задний план и осталось лишь желание утешить ее.

Счастье Мэдди было важней всего для меня. Но теперь мне казалось, что все эти люди реально беспокоятся о том, что я думаю и чувствую и в чем нуждаюсь. Я едва успела привыкнуть к такого рода вниманию от Уэстона, не говоря уже о целой толпе других людей, которых я сейчас считала друзьями.

Друзьями.

Вот в чем дело. Можно ли это счесть нормальной дружеской реакцией? Ведь если взять, к примеру, Джинель, эта бешеная сучка перевернет небо и землю, лишь бы убедиться, что со мной все в порядке. Она попытается сделать все, что в ее власти. А теперешняя ситуация – разве это не то же самое? Разве Макс и Синди не пытались просто вести себя по-дружески? Наверное, да. Черт, я не знала. Нашу дружбу никак нельзя было назвать долгой. Есть ли временные ограничения на то, сколько надо пробыть друзьями, прежде чем вышеназванные друзья начнут предлагать вам дорогие билеты на самолет и приглашать ваших родственников погостить недельку? Сколько – месяц, год, десять лет?