Грешные намерения - Элизабет Хойт Страница 50

Дрожь пробежала по ее телу.

Он нахмурился.

— Вам холодно. Пойдемте в дом. Темперанс с благодарностью кивнула.

Они вернулись в бальный зал, в котором, казалось, никогда еще не было такого множества гостей.

— Не хотите пунша? — спросил Кэр.

Темперанс опять кивнула. Он нашел для нее свободный стул возле огромной вазы с цветами, она села, а он отправился на поиски какого-нибудь угощения. Время уже было позднее, и запах недогоревших свечей наполнял зал. Темперанс увидела, как несколько леди обмахиваются веерами, и позавидовала им. Ей захотелось тоже иметь веер. Затем она отругала себя за то, что ей хочется чего-то еще, ведь Кэр и так подарил ей слишком много. Вероятно, он прав: сколько бы ни имел человек, он все равно будет несчастлив.

Ее внимание привлекло какое-то движение, и она увидела пробиравшегося сквозь толпу сэра Генри. О Боже! Как неудобно, если он увидит ее. Темперанс отвернулась и поднесла руку к своей прическе, как будто проверяя, на месте ли ее жемчужные шпильки.

— Вы что-то уронили? — раздался рядом с ней женский голос.

Темперанс подняла глаза и с удивлением встретилась взглядом с большими серыми глазами леди Хироу. Она заняла место рядом с Темперанс.

— О нет, миледи.

— Кто-нибудь уже сказал вам, кто я? — спросила леди Хироу.

— Да.

— А. — Леди Хироу опустила взгляд на свои колени. — Этого и следовало ожидать, полагаю. — Она подняла глаза и, поймав взгляд Темперанс, улыбнулась хитроватой улыбкой. — Люди относятся ко мне по-другому, когда узнают, кто я.

— О. — Темперанс не знала, как на это ответить, потому что леди Хироу была, безусловно, права: к дочери герцога относятся по-другому. — А я — Темперанс Дьюз.

Леди Хироу широко улыбнулась: — Очень приятно.

Теперь Темперанс разглядела мелкие веснушки на ее носу. Они лишь подчеркивали гладкую белую кожу леди Хироу.

Именно в этот момент Генри прошел мимо них. Темперанс заметила его смущенный взгляд и поспешила отвернуться.

Леди Хироу проследила за ее взглядом.

— Этот человек — настоящая жаба.

— Простите? — не поняла Темперанс. Вероятно, она не расслышала. Неужели герцогские дочери называют джентльменов жабами?

Видимо, так. Леди Хироу кивнула:

— Сэр Генри Истон. На вид он довольно приятный, уверяю вас, но он обладает определенными жабьими свойствами. — Она слегка свела брови. — Он ничего вам не сделал?

— Нет. — Темперанс поморщилась. — Ну, он пытался поцеловать меня.

Леди Хироу тоже поморщилась:

— Ужасно.

— Да, действительно. И к тому же огорчительно. Видите ли, я думала, что он может заинтересоваться моим детским приютом. Боюсь, это было довольно глупо с моей стороны.

— А, — произнесла леди Хироу, словно размышляя. — Знаете, я думаю, вам не следует винить себя. Жабообразные джентльмены обычно пытаются поцеловать леди без всякого поощрения. По крайней мере, я пришла к такому выводу. Конечно, ни один джентльмен никогда не пытался навязать мне свое нежелательное внимание. Все-таки дочь герцога. — В голосе леди Хироу слышалось почти детское разочарование.

Темперанс улыбнулась. Она бы никогда не подумала, что получит такое удовольствие от разговора с дочерью герцога.

— Но расскажите мне об этом приюте для подкидышей, — попросила леди Хироу. — Я никогда не встречала леди, которая бы управляла приютом.

— О! — Темперанс ощутила приятное волнение. — Так вот, приют для несчастных детей находится в Сент-Джайлсе, и в настоящее время мы заботимся о двадцати восьми малышах, но мы могли бы принять намного больше, если бы у нас был попечитель. — Она опустила плечи. — Вот почему я так надеялась на сэра Генри. Леди Хироу покачала головой:

— Мне очень жаль. А в вашем приюте есть и мальчики, и девочки?

— Да, они, конечно, живут в разных комнатах, но все дети, которых мы принимаем, не старше девяти лет. В девять лет они идут в ученичество.

— Вот как? — сказала леди Хироу. Ее руки были изящно сложены на коленях, и сидела она неподвижно, но что-то говорило о том, что она искренне заинтересована. — Но тогда как же… О, надо же!

Она посмотрела за плечо Темперанс. Темперанс быстро обернулась и увидела довольно внушительных размеров матрону, настойчиво подававшую какие-то знаки.

— Это кузина Батильда, — сказала леди Хироу. — Вероятно, она хочет, чтобы я пообедала с ней, и очень рассердится, если я притворюсь, что не замечаю ее.

— Тогда вам лучше подойти к ней.

— Боюсь, что так. — Леди Хироу кивнула. — Было приятно познакомиться с вами, мисс Дьюз.

— Миссис, — поспешила поправить ее Темперанс. — Я вдова.

— Значит, миссис Дьюз. — Леди Хироу встала. — Надеюсь, мы еще встретимся.

Темперанс смотрела, как она пробирается к кузине Батильде. Обернувшись, Темперанс увидела Кэра, стоявшего перед ней со стаканом пунша в руке.

— В мое отсутствие вы попали в число избранных? Темперанс улыбнулась:

— Вы не представляете, как она мила.

Он снисходительно взглянул в сторону леди Хироу, затем снова на Темперанс.

— В самом деле? Пейте ваш пунш, а потом я угощу вас до неприличия необычным обедом и отвезу домой. Ваш брат, наверное, уже ждет вас у двери.

Прошло не менее часа, прежде чем они добрались до кареты Кэра. После вкусного обеда с прекрасным вином Темперанс широко зевала. Кэр усадил ее в карету, стукнул в крышу, сел рядом и заключил Темперанс в свои объятия. Она то просыпалась, то засыпала, пока они ехали по Лондону.

Все было как во сне. Она чувствовала себя в безопасности в его теплых руках и слушала, как сильно бьется его сердце. Он был не таким, как она, — аристократом из чудесного богатого мира, но сердце у него было как у любого другого мужчины.

Эта мысль успокоила ее.

Когда она в очередной раз проснулась, карета стояла и Кэр, осторожно тряс ее за плечо.

— Просыпайтесь, моя спящая красавица. Темперанс открыла глаза и зевнула.

— Уже рассвет?

Он выглянул в окошко.

— Скоро наступит. У меня такое чувство, что ваш брат сдерет с меня шкуру, если я не привезу вас домой до первого луча света.

Она почти проснулась. Выпрямившись, проверила не растрепались ли волосы.

— О, я потеряла туфлю.

Она наклонилась, чтобы поискать ее на полу, но он уже опустился на колени и шарил под сиденьем.

— Вот она.

Он взял ее ногу и осторожно надел на нее туфлю. Темперанс с изумлением смотрела на его серебряную голову.

Должно быть, он почувствовал на себе ее взгляд, потому что поднял потемневшие глаза.