Искушение сирены - Тесса Дэр Страница 50

— Прости меня, — бормотал он между поцелуями, — за то, что я говорил тебе той ночью. За то, что я оставил тебя. Я никогда не хотел этого…

— Я знаю, — прошептала она, обхватив ногой его бедро и приподнимаясь по его сильному телу. Губами она слегка коснулась его уха. — Я знаю. Только не оставляй меня больше.

— Никогда. — Слово вырвалось как клятва или как молитва, и, помоги ему Бог, он произнес это искренне. — Никогда, — повторил он, глядя прямо в ее сияющие глаза. Затем он скрепил клятву поцелуем, глубоким и отчаянным.

— О Господи! — простонал он, когда их губы разъединились.

Она снова поцеловала его, лаская своими теплыми, изящными пальцами его плечи и спину. Он уткнулся лицом в ее шею, вдыхая чудесный запах молодого, жаждущего тела. Он и забыл, как сладок запах роз после дождя. Покрывая поцелуями ее шею и грудь, он начал теснить ее, возможно, сам того не сознавая, к постели.

— Люби меня, Грей.

Она могла бы и не просить об этом. Они оба знали, что это должно случиться.

Они буквально рухнули на узкую корабельную койку.

С тихим стоном он наклонился над ней и обхватил губами один дерзкий сосок, прямо через ткань рубашки и платья. Она застонала и выгнулась, одной рукой расстегивая пуговицы, пока ее пальцы не скользнули в его брюки, лаская его возбужденное естество.

О Господи! Он так хотел ее. Он хотел ее сейчас, хотел, чтобы в эту ночь это случилось несколько, много раз. Хотел, чтобы это происходило и завтра, и через день, и каждый последующий день.

Она гладила его так мягко, так нежно, что ему захотелось рыдать от счастья. Он провел рукой вверх по ее бедру и нашел ее лоно — горячее, влажное. В следующий раз, пообещал он себе. В следующий раз он будет ласкать ее медленно, и пробовать ее на вкус, и наслаждаться, изучать ее реакцию, и наблюдать, как ее красота раскрывается на пике страсти.

Но он нужен был ей сейчас, и она нужна была ему сейчас, а «сейчас» означало только одно — ни минутой и ни секундой позже. «Сейчас» означало «без промедления». Грей отвел ее руку, нацелился на ее горячий, влажный вход и вошел.

Она вскрикнула и впилась пальцами в его руку так сильно, что он едва не вскрикнул тоже.

О Боже! Она была напряжена. Слишком напряжена. Слезы вновь заструились по ее щекам, хотя она пыталась выглядеть смелой. И Грей наконец понял то неуловимое, что таилось под покровом ее пудры и розовой воды.

Это была ее невинность.

Его маленькая сирена была девственницей.

— Но почему… — Его дыхание сбилось, и он попытался овладеть собой. — Ох, милая, ты должна была сказать мне правду.

— Я говорю тебе это сейчас. — Она тяжело сглотнула, подняла руку и погладила его по лицу. — Только ты, Грей. Сейчас и всегда. Только ты.

— А как же…

Она заставила его замолчать, поднеся палец к его губам, потом медленно провела пальцем по подбородку и дальше по его обнаженной груди.

— Никогда никого не было.

Грей покачал головой, не зная, чему верить. Ее слова были каким-то чудом, таким же, как ее бедра, охватившие его чресла, и ее волосы, рассыпавшиеся сияющим ореолом вокруг ее головы.

Дикая, первобытная, почти животная радость наполнила его грудь. Она принадлежит ему, и только ему.

Она его женщина, только он будет владеть ею, только он будет наслаждаться ею.

Он чуть ослабил давление и тут же осторожно вошел в нее еще на дюйм. Они оба поморщились.

— Милая, мне невыносимо причинять тебе боль.

— Все в порядке, — произнесла она дрожащими губами. — Честное слово, уже легче.

Он понимал, что она говорит неправду. Он двинул бедрами, чтобы освободить ее от боли, но она обхватила его ягодицы своими ногами.

— Нет, — выдохнула она, и ее тело сжалось вокруг его тела caмым немыслимым образом. — Ты не можешь оставить меня. Ты же обещал.

Стиснув зубы, чтобы сдержать себя, он вошел в нее медленно. Ее глаза широко раскрылись, но она смело кивнула ему, поощряя его движение.

— Да, — выдохнула она, когда он, наконец, полностью погрузился в нее и они стали единым целым. Боже всевышний, он даже не мечтал о том, что будет чувствовать такое блаженство, ощущая, как она окружает его, как ее лоно удерживает его, призывая продолжить сладостное движение. Грей крепко закрыл глаза и вновь медленно вошел. И он делал это снова и снова, пока она не сказала это опять, на этот раз выдохнув слово в эротическом вздохе:

— О да!

Грею потребовалась вся сила воли, чтобы восстановить контроль над своими ощущениями. Он не имел права на ошибку. Она доверилась ему, и он должен был дать ей любовь, а не совокупление. Она доверилась ему, чтобы он был ее единственным. Сейчас и всегда. Поэтому он продолжал раскачивать своими бедрами, чувствуя, как ее лоно ласкает его плоть при каждом осторожном и выверенном толчке.

Она закрыла глаза и откинула голову на подушку.

— О Грей! — простонала она, изгибаясь в такт его движениям.

Грей замер, хрипло дыша. Неимоверным усилием он восстановил контроль над собой.

— С тобой все в порядке? — спросил он.

— Все хорошо.

— Я хочу, чтобы тебе было хорошо.

— Мне хорошо. — Она положила голову на подушку и посмотрела ему в глаза. — Мне уже больше не больно.

На этот раз ему пришлось поверить ей, потому что от его самообладания уже ничего не осталось.

Он ринулся в нее, перестав сдерживаться, и когда она вскрикнула и вцепилась ему в шею, он понял, что это от удовольствия, а не от боли. Потом она обхватила его лицо своими ладонями и благословила своего первого мужчину долгим благодарным поцелуем.

И именно этот поцелуй спровоцировал его крушение. С хриплым криком он содрогнулся и рухнул, извергнув в нее свое освобождение. Последняя дрожь высочайшего удовлетворения рябью еще проходила по его телу, а он уже хотел ее снова. Снова и снова, именно сейчас.

Он лежал на ней, защищая ее своими руками. Его судорожное, неровное дыхание не позволяло ему говорить, но слова им были не нужны. Невозможно было найти слов для этого невыразимого ощущения счастья, переполнявшего его сердце.

Прошло некоторое время, прежде чем сознание Грея смогло переключиться с изумительного вкуса ее нежных щедрых губ на странный угловатый предмет, упирающийся ему в живот.

Он приподнялся и, опершись на локоть, скользнул рукой по ее бедру, ласково коснулся шелковой кожи живота и подобрался к нежной впадине, образовавшейся под ее ребрами. Его рука нащупала небольшой завернутый в ткань сверток, примотанный к ее телу полосками ткани. Он нахмурился, ощупывая пальцами твердый предмет, пытаясь определить его форму.

Деньги, понял он. Это, должно быть, деньги. Он провел пальцами по свертку, проверяя размер. Черт побери!