Прекрасные тела - Лора Каннингем Страница 48

— А ты уверена, что это моча? — серьезным, даже глубокомысленным тоном спросила Лисбет. — Несколько минут назад я видела там какого-то типа, но он не писал…

— Наверное, это старина Говард, — произнесла Джесси и тут же спохватилась: подруги могли подумать, что она водит с ним знакомство. Значит, старый паскудник снова забрался к ним в подъезд. Господи, ну почему именно сегодня?

— Старина Говард? Так ты его знаешь? — возмутилась Марта.

Затем последовало замечание, которое Джесси терпеливо выслушала, как выслушивала бесконечные Мартины донесения с торгового фронта:

— Не покупай ты эти дешевые полотенца на распродажах, они плохо впитывают влагу. Купи лучше «Баунти». Впрочем, я сама тебе пришлю — здесь достаточно места для больших упаковок по двадцать восемь рулонов. Только не говори «нет»: поверь, это мне только в радость.

Джесси стояла, как оглушенная, не в силах пошевелиться — так действовала на нее Марта. И как ей только могло прийти в голову, что эту женщину можно выносить хотя бы в течение нескольких минут? Она же просто мифическое существо, как Беовульф.

Фразой «Это мне только в радость» Марта вот уже почти двадцать лет предваряла все свои жесты щедрости, нанося бесчисленные удары по самолюбию подруг. «Вероятно, она считает, что эта фраза развязывает ей руки для каких угодно действий», — подумала Джесси.

— Старина Говард, — повторила Марта. — Ты его знаешь? Я-то решила, что это какой-то мерзкий старый бомж, зашедший в теплый подъезд справить нужду.

— Я думаю, он мастурбировал и кончил как раз тебе на ногу, — тихо, но отчетливо произнесла Лисбет.

— Бр-р, надеюсь, ты ошибаешься, — пробормотала Марта. — Когда я вошла в вестибюль, он стоял ко мне спиной, держа… эту свою штуку, а потом повернулся и попал прямо в меня.

— Ну, иногда он и писает тоже, — промолвила Джесси. — В сущности, он постоянно справляет здесь нужду. Но ни у кого из жильцов это не встречает серьезных возражений: напротив, нам кажется, что он отпугивает грабителей и хулиганов.

Джесси понимала, что дразнит Марту, но ничего не могла с собой поделать: она испытывала такой же азарт, какой, вероятно, испытывает охотник во время травли медведей. Лисбет и Нина расхохотались.

Если с появлением Нины и Лисбет атмосфера в комнате потеплела, наполнившись взаимной преданностью и сердечностью, то с приходом Марты общий настрой стал напряженнее. Поведение Марты заставило других женщин сплотиться, и теперь они сгрудились возле бара в скрытом противоборстве с ней. Услышав смех подруг, Марта вздрогнула, и ее внутренний голос сказал: «Что за черт? Может, они смотрят на меня косо из зависти к моим успехам?..»

Она в очередной раз напомнила себе: не выпячивай своих достижений. Зачем раздражать других собственным совершенством? Конечно, Марта не могла скрыть свои явные преимущества — наряд, прическу, но, желая пощадить подруг, запретила себе упоминать:

1) об успешной сделке, заключенной сегодня утром;

2) о том, что стала «Риэлтером года»;

3) о предстоящем свадебном путешествии к озеру Комо.

Марта даже хотела внести соответствующие памятки в электронный органайзер, но в последний момент передумала: вряд ли ей сейчас удалось бы это сделать незаметно.

— Возможно, моча старого алкаша помогает значительно снизить рост преступности, — прыснув, предположила Лисбет. — Может, ее даже следует продавать в бутылках.

— Или в виде аэрозолей, — добавила Нина.

Они стояли втроем, тесно прижавшись друг к другу: знаменитая тройка «в действии». Интересно, скоро ли Марта поймет, что они травят ее, как медведя, и бросится на них с когтями и клыками?

— Очень смешно! Если бы он написал на вас, вы бы небось не смеялись. — Марта посмотрела на мокрую туфлю и поморщилась. — Между прочим, туфли совсем новые.

Слова Лисбет вызвали в душе Марты смятение: а ведь бомж и в самом деле… На подсознательном уровне Марта ощущала, что Лисбет права, и он действительно… кончил, но она не позволяла себе признать этот факт. И моча-то омерзительна, а уж если бы Марта согласилась, что это была… сперма, то ей бы пришлось потребовать, чтобы гнусный алкаш проверился на венерические заболевания. Впрочем, утешила она себя, зараза едва ли проникнет в организм через дорогую кожаную туфлю. И все-таки лучше остановиться на моче. День выдался тяжелый, и нужно пощадить свои нервы.

Она юркнула в ванную и, оставив дверь открытой, чтобы не выпадать из разговора, принялась лихорадочно намыливать руки.

— Подумать только — помочиться мне на туфлю! — донесся из ванной ее голос. — Мало мне забрызганных стульчаков в общественных туалетах!

— Я тоже этого не выношу, — согласилась Джесси. — Казалось бы, что тут сложного — не оставлять после себя брызги? Но некоторым даже это не под силу.

— Видишь ли, многие женщины панически боятся сесть на стульчак в общественном туалете. Они думают, что подцепят какую-нибудь заразу, и всегда приседают «орлом», — пояснила Нина.

— И часто писают мимо, — вздохнула Лисбет.

— Вот если бы все садились на стульчаки, было бы здорово, — подытожила Нина.

— Может, уже хватит разговоров о моче? — крикнула Марта. — И вообще, мне надо выпить. Да, Джесси, ты уж извини…

Глаза подруг засветились надеждой: неужели она уходит прямо сейчас?

— …«Вдову Клико» я забыла дома, а еще я не успела купить безалкогольное виноградное шампанское для Клер. — Марта выплыла из ванной и смерила критическим взглядом Лисбет, как раз пригубившую водку. — Для Клер и для тех, кто счел бы разумным воздержаться от употребления алкоголя.

Джесси бросилась ей навстречу с бокалом австралийского красного, который Марта приняла, хотя и не удержалась от комментария:

— Надеюсь, голова от этого не разболится. У меня аллергия на вина, стоящие меньше двадцати баксов за бутылку.

— Это приличное вино, — заступилась за любимый напиток Джесси. — По-настоящему оно стоит двадцатник, но мы купили его на распродаже.

— Вино чудесное, — поддержала подругу Нина, — такой насыщенный букет.

Теперь глаза Марты, слегка оттененные пепельно-коричневым карандашом, были обращены на Нину. Под пристальным взглядом Марты Нина, по обыкновению, съежилась, стараясь казаться меньше, а главное, спрятать чересчур пышную грудь. Она чувствовала, что готовится удар, но не знала, куда он будет нанесен.

— Ты вроде бы похудела, — прервала затянувшуюся паузу Марта.

— Спасибо, — сказала Нина. — А ты всегда в форме.

— Спасибо, лапуля. Но у тебя что-то не так с волосами.

Выпустив боковой залп по Нине, Марта обратила взор к Лисбет. Та еще глубже вдавилась в диван, тоже пытаясь казаться меньше.

— А ты, — начала Марта, — ты такая хорошенькая… такая вся из себя малюсенькая — прямо уменьшенная копия того, что было раньше. Да уж, — она одарила Лисбет своей фирменной улыбкой, — искусство требует жертв.