Дикие сердцем - Виктория Клейтон Страница 47

— Звонила Берил, — сказала Прим, вернувшись в кухню. — Она хотела узнать, куда подевалась ветошь для полировки медных изделий в церкви. Я выбросила тряпье, потому что оно почернело и рассыпалось в клочья. Берил считает, что если она принесла эти тряпки, то она и должна решать, когда их выбрасывать. Эта женщина устроила такой переполох, словно я выбросила бесценную копию библии Гутенберга ^[45]. Она просто дура набитая. Извини, но то, что мне приходится тратить время на выслушивание идиотских упреков… — Прим сочно выругалась. Я не была шокирована этим. Выражения Прим казались довольно забавными по сравнению с теми, которыми любили щеголять мои друзья художники. — Так о чем мы говорили? Ах да, о Фэй. Кстати, как складывались ее отношения с Алексом?

— Это довольно странно, но Алексу удалось очаровать Фэй. Она не уставала повторять, что Алекс исключительный мужчина и что мне невероятно повезло. Думаю, что сейчас Фэй испытывает нечто похожее на горькое удовлетворение — ее предсказания в точности сбылись. Кроме того, поведение Алекса после моего побега доказывает, что он действительно отличается от других мужчин. Я всегда это знала. Встретив его, я была так увлечена, что даже не задумывалась, чем могут обернуться странности Алекса. Алекс оказался настолько властным человеком, что я перестала существовать как независимая личность. Я была счастлива, и до поры до времени не обращала на это никакого внимания.

Тяжело вздохнув, я приготовилась выслушивать нравоучения. Прим наполнила вином мой бокал.

— Хотела бы я научиться рисовать так, как ты. Этикетки настолько хороши, что годятся для выставки. Ты давно рисуешь?

— Я всегда получала удовольствие от рисования. Я ненавидела школу, поэтому рисовала на переменках, чтобы не скучать. Поступление в школу искусств стало для меня чем-то вроде глотка свежего воздуха. Я словно вырвалась на свободу. Хотя поначалу приходилось нелегко. Но, по крайней мере, я знала, что делала. А затем, закончив учиться, почувствовала, что становлюсь свободной…

— Расскажи, как это было, — Прим провела рукой по волосам.

— Мне досталось от мамы немного денег по завещанию. К тому времени, когда мне исполнился двадцать один год и я могла распоряжаться деньгами, сумма значительно выросла благодаря разумному инвестированию — этим занимался отец. Денег хватило на съем квартиры и остальные траты в течение нескольких месяцев. В то время как мои сверстники развлекались и экспериментировали с ЛСД, я очень бережливо тратила свой первый заработок. У меня была репутация разумной, здравомыслящей особы. Уверена, что не была разумнее остальных. Жизнь заставляла меня организовать себя и тяжело работать. Большинство мужчин, которых я встречала на своем пути, в основном были дилетантами и позерами, они просто искали эмоциональное и духовное пристанище. Я чувствовала себя скорее матерью, чем подругой. Алекс был старше меня на двенадцать лет и во много раз мудрее. В отличие от меня, он знал мир. Я безоговорочно доверяла ему. Он стал для меня непререкаемым авторитетом. Я знала, что мне больше не стоит ни о чем волноваться — Алекс побеспокоится обо всем.

— Прости мое любопытство. Знаешь, я хочу добраться до первопричины. Каким он был в постели?

Я замолчала на минуту, мысленно возвращаясь к тому дню, когда мы занялись любовью в первый раз. Шесть недель… Шесть недель пролетели как миг. Мы проводили вместе каждую минуту. Вместе ходили в театры, на концерты, в кино. Мы посещали выставки, музеи, частные собрания картин, поэтические чтения. Алекс водил меня во все свои любимые рестораны. Он хотел ошеломить меня щедростью. Алекс заявил, что мои проблемы с поглощением пищи связаны с комплексами, которые глубоко укоренились в моем сознании с детства. Алекс намеревался распутать этот узел, избавить меня от комплексов. Когда я отказывалась что-то есть, Алекс немедленно просил заменить блюдо. Он не говорил мне ни слова, напротив, винил себя в том, что сделал неправильный выбор. Я почувствовала, что стала понемногу набирать вес. Мой давнишний страх перед едой стал исчезать.

Я не помню тот момент, когда вдруг заметила, что нам стало нечего сказать друг другу. Мы часто спорили, и Алексу всегда удавалось настоять на своем. Я была влюблена, поэтому не придавала этому значения. Я гордилась тем, что была рядом с ним, что он выбрал именно меня. Мужчины ценили мнение Алекса, даже если он им не нравился. Женщины восхищались им. Хладнокровие Алекса сводило их с ума. Алекс был слишком умен, чтобы хвастаться. Я же ловила со всех сторон завистливые взгляды.

Я думала о том, насколько все были бы удивлены, если бы узнали, что Алекс еще даже не коснулся моей руки. Он поступал очень умно. Так как Алекс не торопил события, я желала его все сильней и сильней. Он позволял мне поцеловать себя в щеку в конце каждой встречи, но никогда не целовал меня в ответ. Мысль затащить его в постель стала преследовать меня. Алекс прекрасно понимал, что со мной происходит. Сердце выпрыгивало из груди, если мне казалось, что он смотрит на меня с вожделением. Я описала бы свое тогдашнее состояние как неопределенность и ожидание. Разочарование охватывало меня каждый раз, когда Алекс уводил разговор в сторону.