Сети соблазна - Мэри Бэлоу Страница 47

«Потому что вы нужны мне. Потому что я люблю вас. Потому что я снова и снова хочу сделать вас счастливой. Потому что одна мысль о том, что вы обратите внимание на кого-то другого, приводит меня в бешенство». Он глубоко заглянул ей в глаза; на лице его была маска. Потом он повернулся и вышел, не сказав больше ни слова.

Хуперам была послана записка, в которой сообщалось, что их приглашение принято.

* * *

Мэдлин очень обрадовалась, узнав, что по крайней мере один раз они побывают в гостях. В первую неделю после их приезда в Данстейбл она как-то не замечала отсутствия гостей. Слишком была занята тем, как приспособиться к совершенно новому окружению – к большому и мрачному дому, которому вовсе незачем быть мрачным, к суровой и неулыбчивой домоправительнице, которая многие годы вела дом так, словно находилась на военном посту, и к угрюмому, грубому мужу.

Приспособиться ко всему этому было нелегко. На душе У молодой женщины было тяжело, и ее так и подмывало отказаться вообще от всякой борьбы. Судя по всему, дом был поставлен хорошо. Почему бы и не оставить все как есть, вместо того чтобы изо дня в день устраивать с миссис Коллинз сражение двух характеров? И мужу угодить она не могла. Она попыталась. Несколько раз она попробовала сделать вид, что он в точности такой же, как любой другой человек из ее окружения. Она попыталась улыбаться и болтать с ним с таким видом, словно ожидала получить в ответ улыбки и болтовню.

Но он, как всегда, смотрел сквозь нее своими темными глазами, казавшимися при этом непроницаемыми. И разговаривал резко и только по сути дела. И ни разу не улыбнулся.

Велико было искушение игнорировать его, уйти в свой собственный мир. Но не в ее характере стоять в стороне, а ведь ей придется прожить с этим человеком всю жизнь. Кроме того, ей хотелось участвовать в его жизни. Она его любила.

Но как можно жить одной жизнью с тем, кто совершенно ни на что не реагирует?

Только в постели все было по-другому. Тут она могла угодить ему так же, как и он ей. Они могла греться в великолепии их ночей. Она могла прожить той любовью, которую получала и отдавала по ночам.

Нет, не могла. На самом деле удовлетворения от половой жизни было ей мало. Он никогда не отрицал, что чувствует к ней тягу. Но все яснее и яснее становилось, что тяга эта чисто телесная и что именно по этой причине он на ней и женился. Она нужна ему только для постели. Он с раздражением мирился с ее присутствием в доме в дневное время, чтобы пользоваться ею по ночам.

Это было не очень-то лестное открытие. Она чувствовала себя личностью в гораздо меньшей степени, нежели до замужества. Поэтому приходилось бороться. Если бы она не боролась, ее ум деградировал бы и она стала бы относиться к себе только как к забаве собственного мужа.

Порой она его ненавидела.

А к концу первой недели она ощутила, как одинока их жизнь, и спросила немного нерешительно, будут ли они наносить визиты и принимать гостей. Как может она приглашать гостей, если ее так и не познакомили ни с кем из соседей?

Чувство неудовлетворенности возникло примерно тогда же, когда молодая женщина обнаружила, что она не забеременела. Несколько дней она чувствовала сильное разочарование и уныние, хотя и твердила себе, что это смешно. Их браку всего две недели плюс одно свидание за неделю до того. Возможно, к концу следующего месяца ей повезет больше. Или к концу следующего. Возможно, ей придется набраться терпения и ждать несколько месяцев.

Но ей двадцать шесть лет, столько же, сколько Эллен, у которой уже двое детей, и она на год старше Алекс. Возможно, у нее никогда не будет детей. Возможно, в дополнение ко всему остальному их брак окажется бездетным.

Смешно бояться этого, пробыв замужем две недели.

Мэдлин очень обрадовалась, когда получила приглашение от мистера и миссис Хупер, а Джеймс согласился принять это приглашение.

– Какого они возраста, Джеймс? – спросила она, когда они сидели в карете, направляясь в Мортон-Грейндж. – У них есть дети? И как вы думаете, мы будем там единственными гостями или будет еще кто-то? – Она волновалась так, словно снова была девушкой, первый раз выезжающей в свет. Она ехала на свой первый прием, будучи Мэдлин Парнелл, леди Бэкворт. Она впервые встретится со своими соседями.

Джеймс сидел напротив, в углу, и смотрел на нее взглядом, в котором, казалось, было что-то веселое. По Джеймсу всегда очень трудно что-нибудь понять.

– Им около пятидесяти, я полагаю, – ответил он. – У них пятеро детей. Трое старших – люди семейные и с родителями не живут. Относительно двух других я ничего не могу сказать. О том, будут ли там другие гости, я понятия не имею.

– Но в приглашении говорилось о вечернем приеме, так же как и об обеде, разве нет? – Во взгляде ее было выражение торжества. – Это должно означать, что будут другие гости.

– Полагаю, что так, – ответил он.

Он казался не таким неприступным, как всегда. Мэдлин бросила взгляд на свое бледно-зеленое платье, поверх которого была надета ротонда.

– Не вызовет ли у кого-нибудь возражения, что я не в трауре? – спросила она. – Вы в черном, Джеймс, и отсутствие на мне траура очень заметно.

– Какое мне, черт побери, дело, будут они возражать или нет? – отозвался он.

– Ваш отец был их соседом.

Он засмеялся и повернулся, чтобы выглянуть в окно.

– Так что же? – сказал он. – Это меня должно заботить, в трауре вы или нет, Мэдлин. Я уже сказал вам, что я сделаю с любым черным предметом, который вы наденете вопреки моей воле.

Она откинулась к спинке сиденья, на мгновение ее настроение упало.

– В этом нет никакой необходимости, – сказала она. – Вы же знаете, я вовсе не намереваюсь поступать вопреки вашей воле. Вам незачем говорить со мной так, словно вы сердитесь.

– Тогда почему вас беспокоит, что подумают соседи? – спросил он. – Ваше дело – нравиться мне, разве не так? Неужели вас волнует, что думают о вас соседи?

– Разумеется, волнует, – возразила она. – Я собираюсь прожить здесь до конца дней своих в качестве вашей жены. И с ними я также буду жить в непосредственной близости до конца дней моих. Я надеюсь обзавестись друзьями и добрыми знакомыми. Разумеется, мне хочется им понравиться. Что же до того, чтобы нравиться вам, меня ждала бы ужасная участь, сделай я это единственной целью моей жизни, не так ли? Понравиться вам невозможно.

– Мне нравится, когда вы не перечите мне то и дело, – сказал он.

– Если вам нужна покорная мышка, – возразила она, – вы не правильно выбрали себе жену.

Она очень рассердилась, и от ее хорошего настроения не осталось и следа. Вечер был испорчен. Только она не собирается позволять ему поступать с ней таким образом. Она не собирается позволять ему омрачать себе настроение всякий раз, когда они, по несчастью, оказываются в обществе друг друга. Она твердо решила провести этот вечер хорошо, и именно так она его и проведет.