После игры - Эбби Глайнз Страница 44

РАЙЛИ

Одно очко. Разница между ударом по воротам на поле* или ударом на двоих. Уэст взял мяч и пошел на двоих. (*Во время игры (не после тачдауна) мяч, забитый в ворота противника над перекладиной между штанг. Стоимость 3 очка.)

В эти пять секунд я не дышала. Я была почти уверена, что Уилла тоже. Вся сторона лоутоновских поднялась на ноги. Не знающие, чего ожидать. Это была азартная игра. Если бы они просто забили гол на поле, это бы свело игру вничью и перешло в овертайм. Но в тот момент, когда Брэди передал Уэсту мяч, по трибунам пронесся громкий вздох, и все вскочили на ноги.

Потому что, если Уэст потерпит неудачу, они проиграют игру. С разницей в одно очко.

Уэст пробился через линию обороны другой команды, и толпа взорвалась. Я опустилась на скамейку и позволила сердцебиению замедлиться. Это была крупная авантюра, и я не могла поверить, что они выиграли ее. Но Брейди вернулся на поле после перерыва, играя по-другому. Менее методичен и более агрессивен. Он несколько раз рисковал. Несколько его маневров не сработали, но риск был оправдан.

Вся команда навалилась друг на друга, когда позади нас взорвался фейерверк. Они были готовы выиграть эту игру. Они даже подготовили фейерверк. Интересно, что бы они сделали, если бы мы проиграли?

— Это было безумие, — сказала Уилла, садясь рядом со мной.

Я просто кивнула.

Она недоверчиво покачала головой.

— Они никогда раньше так не рисковали.

Она имела в виду, что Брейди никогда раньше не был таким рискованным, но не собиралась этого говорить. Я поняла. Она не знала, что происходит сегодня вечером. Никто этого не знал. Но все они видели, как Брейди указывал пальцем и кричал на своего отца. А потом его отец ушел с поля. Я слышала, как люди шептались об этом большую часть игры.

Уилла не спрашивала меня и не упоминала об этом. Я была благодарна за это. Она, казалось, знала, что что-то не так, но это было тайной.

— Мальчики немного побудут в раздевалке. Мы можем подождать, пока толпа немного рассеется, прежде чем спуститься туда.

Меня переполняли сомнения, должна ли я ждать Брейди. Теперь ему нужно было разобраться со своей семьей. Я знала, что у его мамы будут вопросы.

— Вечеринка на поле сегодня будет сумасшедшей. По крайней мере твое возвращение на поле будет запоминающимся.

Я об этом не подумала. Конечно же, вечеринка на поле, всегда была после игры.

Похоже Брейди сегодня вечером на вечеринку не собирался, по крайней мере, на это ничего не указывало. Но так же я не была уверена, что на самом деле было сказано на этом поле, так что, возможно, он хотел пойти выпустить пар.

— Не уверена, что я должна идти на вечеринку. Брейди об этом не упоминал.

Уилла ухмыльнулась.

— Он наблюдал за тобой большую часть игры. Я не думаю, что он собирается идти на вечеринку без тебя.

Она не понимала, а я не могла ей объяснить. Поэтому я просто улыбнулась.

— Мы можем спуститься туда, если хочешь. Толпа вокруг двери становится все гуще. Я не подумала о том, что все хотят поздравить их.

Я встала.

— Окей.

Мама Брейди ждала, но отца рядом не было. Я была рада, что он, по крайней мере, ушел. Брейди не захочет видеть его, когда выйдет.

— Я лучше позвоню своей бабушке и сообщу ей, где я и что мы делаем. Она, наверное, смотрела игру по телевизору и уже знает, что мы выиграли.

Бабушка Уиллы это Миз Эймс. Сколько я себя помню, она всегда была кухаркой в доме Лоутонов. Она пекла лучшее шоколадное печенье. Когда я встречалась с Гуннером, я всегда сидела, пила молоко и разговаривала с ней на кухне.

Я наблюдала за дверью, ребята начали выходить, но никого из них я не знала. Молодые игроки, которые не получали много игрового времени, выходили и обнимали членов семьи или целовали подруг.

— Почему ты здесь? — Голос Серены был пронизан ненавистью.

Я не смотрела в ее сторону.

— Жду кое-кого.

— Ты сидела с подружкой Гуннера. Возможно, именно из-за тебя они спорили сегодня вечером. Только потому, что Уилла слишком глупа, чтобы знать, кто ты, а Гуннер знает. Тебе нужно уйти. Никто не хочет видеть тебя здесь, шлюха.

Мне показалось ироничным, что Серена могла назвать кого-то шлюхой. Тем более что это была я, девушка, которая занималась сексом один раз в жизни, и это было против моей воли. Мои крики, царапанье и слезы, чтобы он прекратил, достаточно ясно дали это понять.

Но именно этого мне и следовало ожидать. Вот так они обо мне и думали, и идти сюда было равносильно тому, что напроситься самостоятельно на неприятности. Я должна была быть жесткой и принять это или продолжать прятаться. Мне надоело прятаться. Я была готова быть жесткой.

— Прости, я забыла позвонить тебе и попросить разрешения прийти сегодня вечером. Должно быть, это вылетело у меня из головы, — ответил я ей и снова не посмотрела в ее сторону.

— Отвали, Серена, — сказала Уилла, вставая между нами.

Серена рассмеялась.

— Ты хоть знаешь, с кем ты дружишь? А? Гуннер ее ненавидит. Она разрушила его семью.

Уилла закатила глаза.

— Она не разрушила его семью. Господи, не выдавай свою историю за правду. И да, я знаю, кто она и в чем ее ложно обвинили. Никто не просил тебя приходить сюда. Иди поговори с кем-нибудь, кто тебя любит.

Уилла повернулась ко мне.

— Игнорируй ее. Я всегда так делаю.

Мне очень нравится Уилла Эймс.

— Гуннер не обрадуется этому, — бросила Серена еще раз, а затем развернулась, чтобы уйти, как будто она была важной персоной.