Вернись, бэби! - Мэв Хэран Страница 38

Джо не знал, как поступить.

– Понимаешь, сначала мне надо сообщить Пэт и Эндрю о том, что я тебя нашел. Будет ужасно, если они узнают об этом из газет. На выходные мы с Молли едем в Мир-он-Си, чтобы им все рассказать.

Не в привычках Стеллы Милтон было ставить себя в положение другого человека, тем более несчастного. И все же ее поразила мысль о том, насколько неприятно вырастить сына, а потом узнать, что он решил найти свою родную мать.

– Удачи тебе. Если это как-то поможет, я бы хотела с ней познакомиться и поблагодарить за все, что она сделала для тебя.

Джо усмехнулся себе под нос. Вряд ли Пэт оценит такой жест, даже если допустить, что Стелла говорит всерьез. Пэт скорее сделает вид, что Стеллы не существует, и объявит бойкот всем ее фильмам на видео.

– Ты очень добра. И спасибо за ленч.

Джо распахнул дверцу такси, и Стелла почувствовала, что придется его все же отпустить.

– До скорой встречи, мой дорогой.

– Итак, – она скорее ощутила, чем увидела возникшего рядом Боба, – она мне заявляет, что в ее прошлом нет никаких страшных тайн. Ни вот такусенькой! Она мне говорит, что скучна, как книга по домоводству. И никакого намека на давно потерянного сына, к тому же такого красавчика. – Боб уже строил планы. – Господи, Стелла, а ты не подумала, какие потрясающие возможности мы можем из этого извлечь? Как подогреть к тебе интерес?

Стелла, все еще провожающая глазами отъезжающее такси, вдруг ощутила острый приступ омерзения.

– Пошел ты, Боб! И забудь все, что я тебе сказала!

Когда Джо наконец добрался до дому, Молли ничего не спросила его о ресторане, хотя он прекрасно понимал, что она сгорает от любопытства.

Она просто поцеловала его и объявила, что ужин сегодня не готовила, опасаясь, что после обеда он ничего не захочет, а будет только поглаживать толстый живот.

На самом деле Джо проголодался, поэтому ему пришлось сбегать в магазин и купить яиц и каких-то изможденных с виду грибов, да еще прихватить пучок кинзы, который выглядел так, словно уже распрощался с жизнью. Он объединил все это во вкуснейший омлет, который они с удовольствием уничтожили, сидя перед телевизором.

– Так как там, в «Ритце»? Небось от волнения и есть толком не мог? – Она показала глазами на гору омлета в его тарелке.

– Съел и закуску, и первое, и второе. Все как положено. А потом десерт. И Стелла еще со мной поделилась.

Молли постаралась не придавать значения этому «Стелла», произнесенному как бы между прочим. Это звучало несколько иначе, чем «мама». Но Стелла Милтон и не была похожа на «маму».

– Она что-нибудь о нас спрашивала? Обо мне и Эдди?

Самое интересное было то, что Стелла расспросила его практически обо всех сторонах его жизни, но почти ни слова – о жене и ребенке. Джо знал, что Молли обидится, если сказать ей правду, поэтому не стал вдаваться в подробности.

– На самом деле мы пытались друг к другу приглядеться. Я ей рассказал о своей жизни с Пэт и Эндрю, о работе, о том, что она меня малость достает.

Молли бросила на него удивленный взгляд:

– Ты мне об этом не говорил!

– А ты меня не спрашивала. Вообще-то я не думал, что тебе интересно слушать про мою работу. Может, я и сам не понимал, что она начинает мне надоедать…

– … пока не познакомился со Стеллой, – закончила Молли.

– Мне кажется, она обо многом заставила меня задуматься. Но только ты не волнуйся, любовь моя, я не собираюсь завтра уволиться и оставить нас троих на улице, просто я начинаю думать на перспективу. Вообще-то я никогда не собирался всю жизнь посвятить автосервису.

Это прозвучало логично, но Молли была раздосадована тем, что такие очевидные вещи стали понятны лишь после того, как в их жизни появилась Стелла Милтон. Может быть, поэтому ее слова прозвучали резче, чем она хотела:

– А как же Грэхам? Ведь он на тебя рассчитывает.

– Грэхам найдет себе кого-нибудь еще. Я не такой уж незаменимый.

Воцарилась неловкая тишина, в этом – Молли была уверена – была виновата в первую очередь Стелла, или, вернее, ее скоропалительное вторжение в их жизнь. Если бы Джо раньше сказал Молли, что работа ему не по душе, она проявляла бы к нему больше участия. Сейчас же она изо всех сил старалась подавить раздражение. В конце концов, Стеллу она разыскала ради Джо. Разве можно винить его в том, что Стелла произвела на него такое впечатление? Все-таки кинозвезда первой величины.

– Молли, произошла самая невероятная вещь. Там оказался ее агент, он к нам подошел и представился, и знаешь, что сделала Стелла? Она сказала: «Боб, познакомься с Джозефом Мередитом, он мой сын». Бог мой, Молли, ты бы видела его лицо!

Для Стеллы Милтон возвращаться к своей обычной жизни тоже оказалось труднее, чем она ожидала. Ее ждал сценарий. Режиссер-иностранец предлагал встретиться на следующей неделе, когда он будет в Лондоне. Единственное же, чего ей сейчас хотелось, это видеть Джо. Кроме того, ее просили «почитать под запись» для каких-то американцев, но она внутренне сопротивлялась и тому и другому. Режиссер мог хотя бы дать себе труд просмотреть ее картины и составить о ней какое-то представление, или, на худой конец, посмотреть кассету с фрагментами ее лучших ролей. Записываться же на пленку значило вообще себя не уважать.

Она обещала посидеть на прослушиваниях в театральном училище, которое когда-то окончила. Она делала это в порядке услуги раз в несколько лет. Одна из причин такой благотворительности заключалась в возможности мазохистски взирать на самых юных и самых хорошеньких из молодой актерской поросли, а некоторых и лишить необоснованных надежд.

Но сегодня она не находила себе места, словно все привычные события ее жизни вдруг пошли наперекосяк. Единственное, чего ей действительно хотелось, это говорить и говорить о том, какой у нее чудесный сын. Она знала, что Би отнесется к этому разговору скептически. Ричард еще не вернулся из своей поездки, хотя вряд ли от него можно ожидать дифирамбов в адрес Джозефа. На ум приходил единственный человек, который мог разделить ее состояние блаженства, – это Боб, ее агент. Поэтому незваная гостья сегодня досталась ему.

Контора Боба располагалась в гавани Челси, в странном неуютном районе из стекла и бетона – сочетание живописных окрестностей и далекой безлюдной заставы. Место было похоже на натуру для съемок фильма, когда бюджет вдруг урезают сразу после сооружения декораций, оставляя их в запустении и в чуждом окружении, впечатляющими, но ненастоящими.

Стелла прошла через огромный внутренний двор, который одновременно занимал какой-то дизайнерский центр. Крошечные лавочки, торгующие тканями и обоями всех известных марок, выстроились по периметру. Стелле они казались носителями безликого «европейского» стиля, сплошные кисти и ковры под гобелен, как у поставщиков материалов для оформления вестибюлей крупных отелей.