Парижский треугольни - Кристин Лестер Страница 38

– Да, да. Вставай, Мэг, в октябре свадьба. Пойдем, ну?

Она мотала головой и улыбалась.

– Знаешь, я лучше поеду домой.

– Куда?

– В Вашингтон. К мужу. У меня, Оскар, очень хороший муж! Знаешь, какой он?…

– Это мы уже слышали. Но, кстати, папа не в Вашингтоне. Он здесь.

– Где? – Она начала испуганно озираться.

– И мама тоже. Так что главные герои пьесы собрались на одной сцене, и осталось только произнести последние реплики.

– Ух ты! – Мэг саркастично искривила губы. – И правда все собрались… Но Мелани я боюсь. Она меня растерзает.

Оскар, пользуясь ее растерянностью, оторвал Мэг от скамейки и снова потащил за руку. Она почти не сопротивлялась, но на пороге офисного центра резко остановилась.

– Послушай, а где мой муж?

– О господи, зачем он тебе сейчас?

– Надо!

Она развернулась и пошла обратно в сквер.

И увидела Грега. Он стоял напротив той лавочки, где только что они с Оскаром разговаривали.

– По какому поводу мы пьем с утра? – Он резко притянул ее к себе, приподняв за плечи. – Или это твой дружок постарался тебя напоить?

– Какой дружок? – Она испуганно подумала, что Грег имеет в виду Алекса.

– У тебя, по-моему, один дружок на все времена. – Они, не сговариваясь, посмотрели на дверь агентства, в которой только что скрылся Оскар. – Мэгги! У меня к тебе деловое предложение. Ты сейчас в состоянии его рассмотреть?

– Какое? В состоянии…

– Вижу, что не очень. Но все равно. Я предлагаю тебе вернуться домой. В противном случае – мы разведемся.

– Это ты – мне?

– Мэг! Сколько он в тебя влил?

– Ты хочешь со мной развестись? – Она действительно начинала соображать. – Я тебе что, надоела?

– Очень. Ты надоела мне своим Алексом. Мне не выносимо будет жить с тобой под одной крышей, зная, что ты любишь другого.

– Хм. – Мэг почему-то вспомнила, что похожие переживания уже испытывала Мелани. Как все причудливо переплетается.

– Мэгги! – Лицо Грега изменилось. – Я не верю, что ты его любишь по настоящему, но не могу так больше. Все семь месяцев нашего брака я жил словно с призраком и ждал, когда это у тебя пройдет. Теперь ты сбежала от меня, как от Майкла. Тебя магнетической силой тянет в Париж по весне! Выбирай: или он, или я.

– Грег, ты не в себе. Я… правда люблю его. И он – тоже. – Она сама удивилась своим словам.

– Значит, у вас все замечательно? Ну тогда я за вас рад!.. – Он помолчал. – Мэгги, у тебя это пройдет, потому что он бросит тебя. Ты переболеешь этим французиком и все равно вернешься ко мне. Зачем тебе еще одна душевная рана?

– Так ты же хочешь развода.

– Я не хочу развода. Но могу пойти на него, потому что… Мэгги, я люблю тебя. Ты во мне – неизлечима. У меня всегда будут сидеть в сердце три дня…

Ей и самой, несмотря ни на что, было дорого это воспоминание.

– Грег, не надо так! – Вино вдруг резко стало выветриваться под наплывом эмоций.

– … Те три дня, наши первые и единственные три дня взаимной любви. Ведь я знаю, что тогда, в первый раз, ты любила меня. Хоть краешком своего сердца, но любила. Это будет жить во мне сладкой болью. Возвращайся ко мне быстрее.

Она уткнулась головой в его грудь. Сколько раз она делала это? Какое твердое, родное плечо. Он стал ближе Майкла всего за полгода. Ей было страшно его отпускать.

– А вам я сочувствую, молодой человек. – Сказал он кому-то, и Мэг, судорожно вскинув голову, увидела Алекса. – Вы не сможете быть долго с моей женой по причине вашей легкомысленности. Такую, как она, можно полюбить только навсегда, а вы на это не способны. – Она вздрогнула от этих слов, ведь то же самое говорил и Алекс когда-то.

Грег тяжелой походкой уходил от них.

– Если ты жалеешь его, значит, между вами не может быть любви, – сказал Алекс, как ни в чем не бывало, будто они не прерывали разговор.

Она вспомнила, каким сильным и взрослым казался ей Грег, а потом он стал ручным и очень родным, что же он будет делать без нее?

– Как ты повзрослела за этот год! Ты чувствуешь ответственность за него. Не надо горевать, Мелани подхватит его, как знамя, упавшее на поле брани. Она сегодня явилась ко мне в агентство и долго прощупывала почву, пока я ей не сказал напрямик, что Грег свободен.

– Алекс! Да ты что! А если бы я… Почему ты был заранее уверен?

– Потому что ты приехала за мной во Францию. Ты приехала ко мне, Мэг, и больше ни к кому. Я это понял еще в прошлом году, когда ты запрыгнула в мою машину…

– Алекс! – Мэг захотелось расплакаться от счастья, захотелось стоять вот так вечность и сходить с ума оттого, что руки просто держат его. Его! От кого она избавлялась целый год. Кто приходил во снах, чьи глаза опутывали и лишали последней воли…

– Мэгги, поверь, наконец, ты – моя судьба. Помнишь, я сказал тебе об этом?

Они стояли в центре сквера, в ушах у Мэг оглушительно звучала музыка, переворачивая с ног на голову все на свете. Ей даже показалось, что мир вокруг них стал медленно кружиться, в такт этому вальсу. Откуда-то издалека до нее долетал голос Алекса:

– Я боялся тебя. Я боялся, что со мной случится то же, что и с твоим Грегом. До тебя мне ни одна женщина не была так сильно близка. И вдруг – «случайный попутчик»… Мы так подходим друг другу, подумал я в тот вечер, я кладу ее ладошку в свою – и все! И они сходятся, как будто природа вылепила нас друг для друга. – Алекс держал перед глазами их руки, и солнечные лучи струились через них.

Весь этот год, что мы провели в мучительных попытках доказать себе и друг другу, что мы – посторонние люди, я уже любил тебя. Уже было поздно что-либо доказывать. Мы оба любили, правда?

– Да! – Она совершенно потеряла голову, то ли от вина, то ли от вальса.

– Мэг, прости меня, я как ребенок бегал от тебя, а все вокруг смеялись. Всем все было видно, а я еще пытался спасти свою свободу.

– Не надо, Алекс. Я могу сказать про себя то же самое. – Мэг говорила, но не слышала собственного голоса, она снова смотрела кино, с главной героиней, так похожей на нее. – Главное, что у нас хватило мужества признаться в этом хотя бы через год. Хотя за это время многих ошибок можно было избежать, но… «Мадемуазель, я только что расстался со своей женщиной, а вы запрыгиваете в мою машину и просите увезти. Может, это судьба?» – помнишь?

Они стояли на площади и смотрели друг на друга, а весь мир двигался вокруг: сквер, скамейки, голуби, старушки с зонтиками – все это сначала медленно, потом с нарастающей скоростью стало летать вокруг них, поднимая вихрь знакомой уже мелодии.