Тайные признания - Джеки Д'Алессандро Страница 36

– Прошлой ночью. – Он провел цветком по ее расселине, и Каролина затаила дыхание. – И позапрошлой ночью тоже. – Он снова погладил цветком ее набухшие складки. – А также предыдущими ночами.

Он оторвал взгляд от своего занятия и пристально посмотрел ей в глаза. Затем положил розу на диван.

– Ты когда-нибудь думала, какие чувства могут владеть мною, когда я прикасаюсь к тебе таким образом? – прошептал он, глубоко погружая в нее палец.

С ее губ сорвался легкий стон, и она закрыла глаза. Боже, неужели он мог ожидать от нее ответа, заставляя испытывать… такое? Когда все внутри у нее словно наполнилось горячим медом. Когда она вся таяла.

– А я вот думал, – сказал он, лаская самое чувствительное ее местечко, отчего она ощущала, как во чреве разливается огонь, – Много раз. И ты оказалась красивее, чем я представлял.

Он снова провел по ее складкам пальцами и погрузил их внутрь, приближая оргазм. Затем прильнул губами к ее колену и начал целовать внутренние стороны бедер, протискиваясь все дальше между ее ног и раздвигая их еще шире. Казалось, время остановилось, когда его язык скользнул по ее возбужденной плоти.

Тело Каролины напряглось, потом содрогнулось, и из ее горла вырвался стон наслаждения. Она с трудом заставила себя открыть глаза. Вид его темной головы между ее ног, ощущение его губ, языка и пальцев, ласкающих ее, – все это было чрезвычайно эротично. При этом в теплом воздухе ощущался мускусный запах ее возбуждения, смешанный с ароматом цветов. Каролина сдвинулась ниже на диване, и Дэниел, с одобрительным стоном приподняв ее бедра, водрузил их себе на плечи.

Каролина закрыла глаза и полностью отдалась волшебному ощущению его губ и пальцев, проникающих в нее все глубже и глубже, подводя к самому краю. Наконец, достигнув кульминации, она не удержалась от крика. Ее спина выгнулась, а руки стиснули материал платья, в то время как мощный оргазм сотрясал все тело. Когда спазмы стихли, она рухнула на диван, едва дыша, расслабленная и полностью насытившаяся.

Каролина чувствовала, как Дэниел покрывал легкими поцелуями ее бедра, и с трудом приоткрыла отяжелевшие веки. Он посмотрел на нее пылающим взглядом и медленно снял ее безвольные ноги со своих плеч. Потом придвинулся ближе и склонился над ней так, что их лица почти соприкасались.

– Назови меня по имени, – потребовал он хриплым голосом.

Она облизнула пересохшие губы.

– Лорд Сербрук.

Он покачал головой и, сняв ладонь с ноги Каролины, просунул руку под ее голый зад. Потом притянул ближе к себе, так что выпирающая из его штанов возбужденная плоть оказалась напротив ее отверстия.

– Меня зовут Дэниел.

Ощущение его близости на мгновение лишило ее дара речи. Потом, проглотив подступивший к горлу ком, она прошептала:

– Дэниел.

Напряжение на его лице спало, и он со стоном приник губами к ее губам. Губы Каролины раскрылись, приветствуя вторжение его языка. Она ощутила вкус бренди, смешанный со вкусом ее тела, и эта смесь пьянила ее. Страсть, которую он пробудил в ней и только что удовлетворил, разгорелась с новой силой, требуя большего. Она погрузила свои пальцы в его густые волосы и притянула Дэниела ближе к себе. Он согнул колени, плотнее прижавшись к ней, и в этот момент Каролина желала только одного – сорвать с него брюки, чтобы он мог войти своей великолепной твердостью в ее жаждущее тело.

Однако вместо этого Дэниел поднял голову и выпрямился. Каролина в замешательстве открыла глаза и обнаружила, что он смотрит на нее все с тем же напряженным выражением лица.

Каролина зажмурилась несколько раз, и к ней вернулось осознание реальности. Она посмотрела на свое тело, на платье, задранное кверху до талии, на свой бледный живот, на светло-коричневые завитки волос между широко раздвинутых бедер. При этом бедра Дэниела плотно прижимались к ней.

Ей, конечно, следовало бы ужаснуться своему распутному поведению и вольностям, которые она позволила этому мужчине. Со своим мужем она никогда не допускала ничего подобного. Даже попыток. Однако вместо того чтобы ужаснуться, Каролина ощущала себя возродившейся после многих лет безрадостного существования. Казалось, она вышла из темной заброшенной пещеры на залитый солнцем луг с живыми яркими красками.

Добропорядочная степенная леди, какой она была всю свою взрослую жизнь, настаивала, что нужно сказать ему – этот эпизод явился ошибкой и не должен повториться. Однако вместо этого Каролине хотелось произнести лишь одно слово – «еще».

Она могла лгать себе, но правда заключалась в том, что на самом деле ей не терпелось снова разделить с ним страсть, которую только что пережила. Она сознавала свою вину и мысленно пыталась найти доводы, чтобы не допустить продолжения этой связи, однако отбросила подобные мысли, подчиняясь зову вновь пробудившегося тела, которое отказывалось молчать. Ее неудержимо влекло к этому мужчине, и она желала его чисто физически. Долгое время ей приходилось воздерживаться, и сейчас она не видела причины отказывать себе в удовольствии. Дэниел говорил, что ему не нужно ее сердце и он не намерен отдавать ей свое. Они будут только наслаждаться друг другом, и ничего более, как это делала неизвестная леди в «Мемуарах».

– Кажется, лают собаки, – тихо сказал Дэниел, проводя пальцами по ее щеке. – Это значит, вернулся Сэмюель.

Каролину охватила паническая дрожь, и она попыталась сесть прямо, но он покачал головой и мягко вернул ее в прежнее положение.

– У нас есть еще несколько минут. Баркли обо всем позаботится. Ни он, ни Сэмюель не придут сюда.

– Откуда ты знаешь?

– Никто, кроме меня и садовника Уолтера, не имеет доступа в оранжерею. – Дэниел провел подушечкой большого пальца по ее нижней губе и нахмурился. – Я никого не приводил сюда прежде.

Казалось, он был удивлен, сделав такое признание, и Каролина тоже была удивлена, услышав это.

– Почему? Здесь так красиво.

– Это мое личное. Мое… убежище. Я говорил, что не люблю делиться своей частной жизнью. – Его взгляд был прикован к ней, и при этом он выглядел… обеспокоенным? – Ни с кем, кроме тебя.

Затем выражение его лица прояснилось, он подался вперед и коснулся своими теплыми губами чувствительного местечка за ее ухом.

– О Боже, какая ты красивая, – прошептал он со стоном. Его зубы слегка прикусили мочку уха, вызвав трепет во всем теле Каролины. – Моя чрезвычайно красивая, милая, весьма одаренная, обладающая чувством юмора, удивительно умная, с самыми привлекательными губами, какие я когда-либо видел, с превосходной памятью и невероятно приятная на вкус… во всех местах, леди Уингейт. – Он поднял голову, и в глазах его обозначились веселые искорки. – Как ты думаешь, можем ли мы теперь называть друг друга просто по имени?

Каролина ощутила прилив тепла.

– Полагаю, что да… Дэниел.