Я вам покажу! - Катажина Грохоля Страница 34

Я широко открыла дверь в сад, Борис подполз поближе к камину, коты радостно шмыгнули во двор, из ванной донеслись шум воды и урчание моего массажного коврика. Я налила себе рюмку коньяка и села в кресло. Однако этот день заканчивается приятно, я буду спать как убитая еще каких-то десять дней. Через десять дней вернется Агнешка, и малолетка будет ковыряться в их компьютере и стирать их файлы. Я подумала об этом с облегчением, хотя обожаю своего племянника. Но предпочитаю обожать на безопасном расстоянии.

— Тетя! — Петрек появился на пороге, а я аккуратно спрятала рюмку за кресло — зачем ребенку видеть, каким образом тетя лечит себе нервы? — Тетя, там набирается вода, а я пойду спать…

— Давай-ка живо! Спасибо! — сказала я и улыбнулась, а племяннику как будто кто-то снял горб. Он расправил плечи, подбежал и поцеловал меня в щеку.

Маленькому мужчине не так уж много нужно для счастья, жаль, что у них это проходит с годами. Я отпила глоток коньяка и включила телевизор. На экране некий господин посылал некой даме свою фотку из сортира — мол, ему нечем вытереть задницу. А прежде печальная дама, как только увидела этот снимок, немедленно поняла, что он ее бросил из-за отсутствия туалетной бумаги, а не из-за другой дамы, и, просияв от счастья, кинулась к нему с рулоном. Это была реклама телефона, который, оказывается, фотографирует. Какое счастье, что у меня нет сотового телефона, тем более такого, по которому какой-то тип может мне продемонстрировать свой грязный «антифэйс». Брр, как омерзительно! И тут я вспомнила, что в ванной набирается вода.

Когда я открыла дверь, оттуда выплыла волна белой пены с хвойным ароматом. Я бросилась к кранам, затем к розетке и выключила массажер. А затем, по щиколотку в воде, села и расплакалась.

Но откуда же малолетке знать, что не добавляют в ванну жидкость для купания, если работает гидромассажер?

Я собирала по квартире воду до полуночи. Моему полу катастрофически не везет. Его уже в третий раз за последние несколько недель до основания промывают.

Пол может этого не выдержать. Пена добралась до кухни и до комнаты, в которой сном праведника спал племянник. Единственная польза от случившегося состояла в том, что поубавилось коньяка в бутылке, потому что на трезвую голову я бы не смогла заниматься уборкой ночью. Да и пол в итоге блестит как никогда и благоухает хвоей. Я рухнула в постель в час ночи и мгновенно, как суслик, заснула. В три меня разбудил телефонный звонок. Я ничего не соображала.

— Ютка, что с тобой происходит? — услышала я в трубке голос моего Голубого.

— Который час? — невпопад спросила я, потому что еще не пора было вставать, ей-богу!

— Ютка, это я — Адам! — Далекое эхо неслось по проводам, и хотя некая часть моего «я» бодрствовала, но явно не та, которая отвечает за общение. Большая часть меня спала. — Что случилось?

— Ничего, — пробормотала я в трубку, — все в порядке. А как ты?

— Ты сделала визу? Вы приедете? — Адам удалялся в синюю даль. — Почему ты не пишешь?

— Не знаю… Понятия не имею… — Я должна куда-то ехать? Сегодня? Ночью?

— У тебя какой-то странный голос… У тебя точно все в порядке?

— Да… да, — прошептала я из последних сил. — Я стерла всю почту, завтра пошлю тебе емельку с работы…

— Как это — стерла? — допытывался Голубой, но у меня от усталости закрывались глаза, и, наверное, я переусердствовала с содержимым бутылки… — Нельзя все стереть!

К сожалению, можно. Если у тебя способный племянник, тогда все можно.

— Я напишу тебе завтра из редакции, — шепнула я в трубку.

— Целую тебя. — Мой любимый чмокнул меня перед сном.

— Я скучаю по тебе, — сказала я и повалилась на кровать, прямо возле Сейчаса, который примостился около подушки.

Почему именно в Америке другое время, не такое, как в Польше? Если разобраться, нет никаких оснований для такой разницы. Было бы гораздо лучше, если бы мы жили, как и прежде, на Земле, имеющей форму плоской тарелки, которую держат слоны, стоящие на панцирях черепах. Конечно, было бы лучше. Так нет, Копернику понадобилось открыть, что Земля круглая, и именно поэтому у меня ночь, когда у единственного в моей жизни любимого — день. Проснувшись утром, я не могла сообразить, почему телефонная трубка лежит на кровати в клубках шерсти Бориса, мне казалось, что звонил Адась, и до чего же было досадно, что я ничего из этого сна не помнила.