Ночной блюз - Камилла Верден Страница 33

Дороти спокойно восприняла новость о его отъезде. Она больше не сердилась и выглядела свежей и восхитительной. Вильям невольно вспомнил, как вчера вечером, позанимавшись с ним любовью, она лежала у него на плече… Умиротворенно и доверчиво…

Я не заслуживаю ее доверия, подумал он. Ведь скоро разобью ей сердце.

Дороти наблюдала, как Вильям упаковывает вещи. Он уложил в большую дорожную сумку всю свою одежду: рубашки, брюки, футболки, шорты, джинсы. Оставил лишь темно-серый костюм, который купил перед их свадьбой. Это дарило слабую надежду.

Дороти чувствовала, что находится на пределе, но мужественно справлялась с эмоциями.

— Надолго ты уезжаешь? — поинтересовалась она.

— Не знаю, — ответил Вильям. — Операция Бобу предстоит серьезная. Наверное, недели две бедняга пролежит в больнице. — Он пристально посмотрел ей в глаза. — Буду с тобой откровенен, Дороти. Мне пора становиться настоящим главой своего комплекса. Боб вряд ли вернется на этот пост. У нас множество неосуществленных проектов, интересных идей. Дела не ждут отлагательства.

— Понимаю. И очень переживаю за твоего друга. О нас с Тедди не беспокойся, с нами все будет в порядке, — солгала она. Собственные душевные раны в данный момент ее мало волновали. Сердце болело в основном за сына. — Можно попросить тебя о единственном одолжении? Не уезжай, не побеседовав с Тедом.

Вильям рассерженно сдвинул брови.

— Ты считаешь, об этом меня следует просить? По-твоему, мысли о расставании с тобой и с мальчонкой не доставляют мне боли? Я сразу предупредил тебя, Дороти, что не создан для семейных отношений. Но это вовсе не означает, что вы с Тедом не запали мне в душу.

В том-то и была вся беда. Эта женщина и этот ребенок превратились для него в нечто необходимое, в нечто жизненно важное.

Дороти смотрела на него с мольбой.

Не в силах устоять перед этим взглядом, он крепко обнял ее.

— Черт возьми, Дороти! У меня нет выбора. Я должен ехать в Аберистуит.

— Знаю, — тихо ответила она. По ее щеке покатилась слеза. — Я просто хотела…

Он не желал ее больше слушать, чувствовал, что пора прекратить взаимоистязание.

Поэтому жадно обхватил губами ее губы и подарил ей горячий поцелуй, давая, таким образом, понять, что она ему очень дорога.

Потом схватил с кровати сумку и, торопливо выйдя из комнаты, направился в детскую.

Тедди сидел за письменным столом и старательно выводил карандашом на листе бумаги какие-то каракули. Вильям приостановился на пороге и уставился на ребенка, буквально поедая его глазами. Ему хотелось запомнить каждую его черточку.

— Тедди, — произнес он некоторое время спустя.

Мальчик повернул голову и лучисто улыбнулся.

— Дядя Вилли, посмотри, что я нарисовал!

На листе бумаги чернели три человечка из корявых кружочков и палочек — два больших и один маленький. У их ног сидело два округлых чудовища.

— Это мама, ты, я, Жук и Друг! — с гордостью пояснил Тедди. — Вся наша семья.

«Семья» эхом отдалось в голове Вильяма. И у него защемило сердце.

Когда он жил в доме Альфреда Гринуэя, это слово практически ничего для него не значило. Сейчас же оно вызывало в нем гамму теплых чувств и эмоций.

— Потрясающий рисунок! — похвалил он мальчика.

— Это мой тебе подарок! — сказал Тедди, протягивая лист. — Возьми.

— Спасибо, — ответил Вильям, растрогавшись до глубины души. — Тедди, я пришел, чтобы сообщить тебе одну новость. Ты ведь знаешь, что в Аберистуите у меня есть работа?

Ребенок кивнул.

— Мой начальник заболел, поэтому я срочно должен вернуться.

По личику Тедди пробежала тень испуга.

— Но… Я не хочу, чтобы ты уезжал.

— Мне придется уехать, дружище.

— Нет! — выкрикнул Тед, обхватил Вильяма руками и разрыдался.

Вильям прижал его к себе, чувствуя, что вот-вот сам расплачется.

— Я ведь вернусь, Тедди. К тому моменту вы с Филиппом уже чему-нибудь научите Друга.

Всхлипывая и сотрясаясь всем своим маленьким тельцем, мальчик задрал голову.

— К моему дню рождения ты уже будешь здесь?

Вильям на мгновение задумался. До дня рождения мальчика оставалось ровно две недели. Он не был уверен, что за это время сможет уладить все самые необходимые дела, а врать ребенку не хотел.

— Я ничего не могу тебе обещать, Тед. Если не успею приехать на твой праздник, тогда непременно тебе позвоню. Ты тоже звони мне.

Он прошел к письменному столу и написал большими цифрами на чистом листе свои номера телефонов — домашний и рабочие.

Тедди еще раз обнял его.

— Дядя Вилли, я люблю тебя! — пробормотал он.

— Я тоже люблю тебя, дружище. — Вильям повернулся к двери и только сейчас заметил стоявшую в дверном проеме Дороти.

Не произнося ни слова, он обошел ее и поспешил вниз.

Дороти нестерпимо захотелось рвануть вслед за ним и упросить остаться. Но она подавила в себе этот порыв. Изменить ситуацию было невозможно. Ей стало так тошно, что перед глазами поплыли круги.

Зажмурившись на несколько мгновений, сделав глубокий вдох и выдох, она привела себя в чувство, торопливо спустилась по лестнице и вышла во двор.

Вильяма нигде не было видно. Спустя минуту послышался хлопок двери черного хода, и Дороти поняла, что он ходил прощаться с Анной, занимавшейся стиркой, а также с Сэмом и Питером.

Она стояла на крыльце, от страха не чувствуя похолодевших рук и ног, но не расставаясь с последней каплей надежды. Ей до боли хотелось, чтобы он приблизился к ней и сказал, что уезжает не насовсем. Что скоро вернется и они заживут настоящей счастливой семейной жизнью.

Ничего подобного не произошло.

Вильям положил сумку в багажник «роллс-ройса», обвел ферму медленным взглядом, как будто прощаясь с ней навсегда, помахал Дороти рукой, сел за руль и уехал.