Бегство из-под венца - Карен Кинг Страница 33

Виктор вертел в руках графин. Он не хотел пить. Он больше не хотел притуплять чувства и боялся, что под воздействием алкоголя не сможет контролировать себя. Черт, он едва владеет собой, даже будучи трезвым.

– Можно и так сказать, только… это… не он, а она. – Стойло ему лишь взглянуть на бренди, и он заговорил так, словно был вдрызг пьяным.

– Что? – прошептал Кин.

– Это девушка. Ленард оказался женщиной.

– Ох! – выдохнул Кин и тяжело опустился в одно из стоявших у камина кожаных кресел. – Налей мне бренди.

Виктор выполнил его просьбу.

– Когда ты это узнал?

– Как только расстегнул рубашку, чтобы осмотреть рану.

Кин вздрогнул.

– У меня была такая же реакция, – заметил Виктор. – Хотя, должен признаться, я вздохнул с облегчением.

– С облегчением? – слабым эхом повторил Кин.

– Мои чувства к мнимому юноше были странными, почти непристойными. Я думал, что потерял разум.

Кин взглянул на него.

– Понятно. Ты, вероятно, испытывал влечение, еще когда считал ее мужчиной. Отсюда твое фанатичное желание отправить мистера Холла из Англии?

– Именно так. Поскольку я не представлял себе, как будут развиваться события, если юноша станет моим любовником. Каюсь, когда выяснилось, что этой проблемы нет, я обрадовался.

Кин то ли фыркнул, то ли кашлянул. Наверное, его это позабавило, хотя смеяться тут было не над чем.

– Твое поведение показалось мне странным. Хотя первой моей мыслью было, что ты смертельно ранил мальчишку и не хочешь, чтобы мы это поняли.

Виктор вздрогнул от неожиданности. Ему не приходило в голову, что он мог убить соперника.

– Ее рана не опасна.

– Хирург сказал нам об этом. Шеридан, кажется, весьма заинтересовался подробностями его… э-э… ее ранения.

О Господи! Значит, Шеридан понял, что Пенни женщина? Тони обладал сверхъестественными способностями открывать правду. Виктору следует нанести визит Шеридану и принести извинения его жене Фелисити. Но прежде всего ему нужно защитить свою гостью от самого себя.

– Думаю, тебе было бы лучше остаться здесь, пока не приедет ее горничная, – усмехнулся Виктор. – Тогда девушка будет защищена от моего излишнего внимания.

– Наоборот, мне, наверное, следует уйти, – хмыкнул Кин. – Пей до дна. – Он поднял бокал и осушил его.

– Нет, черт побери. Ты этого не сделаешь. Я не могу погубить ее. Хирург дал ей настойку опия. Голова у нее затуманена. И я не собирался… Я только… – Любое объяснение казалось Виктору неверным и жалким. – Я потерял контроль над собой. Ты пришел как раз вовремя.

– Мне вовсе не показалось, что ты насилуешь ее, – возразил Кин. – Я не слышал от девушки ни одного звука протеста. Она лишь вскрикнула, увидев меня на пороге.

Виктор дрожащей рукой откинул со лба волосы.

– Я не посмею лишить ее невинности. – Он приносил беду всем, с кем имел дело.

– А она невинна?

– Похоже, да.

Виктор прошелся по комнате, слишком взволнованный, чтобы усидеть в кресле. Он почувствовал желание девушки, но ее неловкие движения и застенчивость вряд ли были напускными. Создавалось впечатление, что она внутренне готова принять и повторить любое его движение, не зная, как действовать самой.

Кин подался вперед.

– Тогда осмелюсь предложить, чтобы ты покончил с этим.

– Поверить не могу, что ты даешь мне такой совет. В отношении Мэри-Фрэнсис ты меня так не поощрял.

Справедливости ради стоило заметить, что жена Виктора отнюдь не горела любовным желанием. Кин сердито посмотрел на него.

– Мы оба знаем, что Мэри-Фрэнсис была для тебя сущим наказанием, но деньги ее отца оказались настоящим благом. Помнится, я уложил Софи в постель через десять минут после того, как встретился с ней, но я был слишком хорошо воспитан, чтобы довести дело до конца. Я больше заботился о ее невинности, чем она сама. – Кин произнес слова «воспитан» и «невинность» так, словно это были ругательства. – Тем, что я не тронул ее тогда, я избавил нас обоих от боли и муки.

– Но ты… ты это… пришел, чтобы сделать ей предложение.

– Тогда я не испытывал по этому поводу ни малейшего восторга. Отец заставлял меня жениться. Последний раз я видел Софи девочкой. Она сидела на дереве и плевалась вишневыми косточками. В ту пору мы все были очарованы Эмилией, Софи же была полной противоположностью этой благовоспитанной особе. Откуда мне было знать, что Софи окажется пределом моих мечтаний.

Виктор не понимал, какая связь между коротким ухаживанием Кина за Софи и его взаимоотношениями с гостьей. Почему все-таки девушка решила поощрить его намерения? Невинным созданием редко движет стремление получить удовольствие.

Кин понизил голос:

– Я знал только, что она распаляет меня и что я хочу переспать с ней. – Он продолжал говорить о своем.

– Да, но девушка находится под моей защитой, и я не могу обидеть ее. – Виктор развел руками. – Я даже не знаю ее имени.

– Строго говоря, того, что она находится в твоем доме, уже вполне достаточно, чтобы погубить ее репутацию.

– Но никто не узнает, кто она на самом деле.

– А ты не думаешь, что твой поступок, когда, ранив юношу на дуэли, ты забрал его к себе в дом, сочтут странным?

– Это не более странно, чем наша с тобой дружба или то, что Шеридан и Бедфорд после дуэли жили под одной крышей.

Кин пожевал нижнюю губу.

– Ты мог бы оставить девушку со мной и Софи.

– Нет!

Отрицание сорвалось с губ прежде, чем он успел о чем-нибудь подумать. Виктор даже на время не хотел лишиться общества своей гостьи.

Кин улыбнулся:

– Тогда доведи дело до конца.

– Ты невыносим. Я не могу этого сделать. У меня все-таки есть какое-то понятие о чести. Девушка находится под моей защитой.

Кин должен бы понимать разницу. Софи тогда находилась под защитой отца. И достаточно было одного ее крика, чтобы слуги прибежали ей на помощь. У его же гостьи не было никаких заступников.

– Ты никогда не слушаешь моих советов. Но знаешь, по-моему, тебе нужно жениться на ней.

Слова Кина подействовали на Виктора словно ушат холодной воды. Нет, ему ни в коем случае нельзя этого делать. И ради нее тоже.

– Именно этого я хочу избежать всеми путями. Я больше никогда не женюсь. Сама мысль об этом приводит меня в ужас. – Виктор с такой силой ухватился за спинку стула, что костяшки пальцев побелели.