Все, что я желал - Джо Гудмэн Страница 32

В этот вечер, собравшись в клубе, они совсем не веселились. И пили очень немного. Поглядывая на Уэста, друзья видели, что известие о смерти отца не вызвало у него глубокой скорби.

– А знаете, - пробормотал Уэст, - на нас смотрят с удивлением.

Истлин осмотрелся и пожал плечами.

– Вероятно, все дело в Сауте. Сегодня у него довольно странный вид.

Виконт нахмурился и спросил:

– Ты намекаешь на пятна грязи на моих сапогах?

Маркиз мог бы упомянуть еще целый ряд признаков, свидетельствовавших о необычайной неряшливости Саутертона, но решил удовольствоваться упоминанием о грязных сапогах.

– Да, верно, грязь на сапогах. И не вздумай сказать, что Дарроу покинул тебя.

– Скорее можно сказать, что это я его покинул, - заметил Саут. Он откинулся на спинку стула и взглянул на носки своих сапог. - Увы, таково временное положение дел.

Истлин сделал глоток портвейна и посмотрел на Нортхема.

– Сегодня ты на редкость замкнут, - сказал маркиз. - Не может быть, чтобы только из-за отца Уэста.

Нортхем с отсутствующим видом провел ладонью по волосам и, покосившись на Уэста, пробормотал:

– Нет, не только из-за этого.

– В таком случае причина в Элизабет? - предположил Истлин. Маркиз тут же поднял руку, предвосхищая ответ Норта. - Нет, не отвечай. Мне не следовало спрашивать. Это не мое дело.

Норт молча кивнул. Потом взглянул на Саута и спросил:

– А где ты был, когда узнал новость?

Саут надеялся, что напряжение и усталость, связанные с его путешествием, останутся незамеченными. Возможно, что человек посторонний ничего не заметил бы, но от друзей виконт не мог что-либо скрыть, как ни пытался. Они слишком хорошо его знали, чтобы предположить, что он ничем не был занят, когда узнал о смерти старого герцога. В особенности этому не склонен был верить Уэст, знавший, сколько усилий приложил Саут, чтобы вернуться в Лондон. И Уэст же, по просьбе друга, распорядился, чтобы привели в порядок коттедж в Эмбермиде.

– Я был на полпути… в другое место, - ответил Саут. - Очень далеко отсюда.

Истлин отхлебнул из своего стакана и спросил:

– Как долго ты пробудешь в Лондоне?

– День, - ответил Саут. - Возможно, два.

Ист кивнул и, понизив голос, проговорил:

– Ты ведь позовешь нас, если возникнет необходимость?

* * *

– Если возникнет, - ответил Саутертон. - Я не хотел бы скомпрометировать кого-нибудь из вас.

– Но ты ведь не станешь пересказывать всю историю жизни и правления Генриха VIII? - с усмешкой проговорил Истлин. - Я имею в виду - для того чтобы выпутаться из какой-нибудь сложной ситуации. Не думаю, что смогу перенести это снова.

– Да-да, верно, - подал голос Уэст. - Знаете, воспоминание об этом случае засело у меня в голове… точно гвоздь в заднице.

Друзья с любопытством взглянули на Уэста, и тот проворчал:

– В чем дело? Почему вы так на меня смотрите? Неужели герцог не имеет права говорить о собственной заднице?

– Герцог может говорить, о чем пожелает, - ответил Саут. - Особенно же - о только что полученном титуле, землях и состоянии.

И тут все четверо рассмеялись - впервые за вечер.

На следующий день Саутертон убедился, что у него есть повод повеселиться. Виконт стоял у отделанного зеленым мрамором камина в гостиной Уэста и прислушивался к разговорам, сам же не принимал в них участия. При этом он то и дело поглядывал на часы; ему казалось, что время тянется слишком долго.

Заупокойная служба по отцу Уэста, по общему мнению, невероятно затянулась. И тот факт, что никто не любил старого герцога, делал эту процедуру тягостной для всех присутствовавших. Саут посмотрел на друга, беседовавшего с леди Бентон Рид. Правда, беседа эта скорее походила на монолог. Уэст в основном помалкивал, и чувствовалось, что дама очень его раздражает. В конце концов Нортхем и Элизабет, спасая друга, увели его от назойливой леди Рид. Саут заметил, что они, выразив ему свои соболезнования, собирались отбыть. И казалось, что от супругов веяло ледяным холодом; причем Саут не мог избавиться от ощущения, что холод этот источала Элизабет. Она была бледна, и скорбное выражение на ее лице вполне соответствовало духу церемонии. Однако виконт прекрасно понимал, что скорбит она вовсе не по поводу утраты Уэста. Почувствовав себя виноватым - ведь именно он когда-то свел эту пару, - Саут помрачнел и отвернулся.

Несколько минут спустя виконт отправился разыскивать полковника - тот не присутствовал на службе, но находился в доме, чтобы отдать дань уважения. Саут нашел полковника в кабинете Уэста. Блэквуд сидел в одиночестве, и его тощие ноги прикрывал плед. На лице же было почти такое же выражение, как на лице Элизабет.