Папой будешь? Катюша против всех! - Татьяна Кошкина Страница 28

Уже привычно нашла в телефонной книге номер Стейш, но не успела нажать сигнал вызова как сзади раздался знакомый голос:

— Катерина? Ты что здесь делаешь? Почему босиком?

Захар подбежал и тряхнул её за плечи, а она ничего не могла объяснить, просто смотрела на него и глотала слезы.

— Катя, что?

— Мама не просыпается. Мне страшно.

Z-Захар

После пробежки по вызовам и трех часов заполнения больничных карт Захар хотел только одного: доползти до своей новой квартиры и упасть лицом в новую кровать. Но мечты мечтами, а реальность подкинула ему сюрприз в лице босой испуганной девчонки.

Они встретились впервые после её выходки с тортом и Пушистиком. Девочка впервые на его памяти выглядела смущенной и растерянной, а потом вдохнула и расплакалась. В ту же секунду в его грудь будто кто-то засунул кулак и сжал изо всех сил. До боли. Резко. Страшно.

Он не знал, что пугало его сильнее: то, что Катерина при нем уже второй раз плачет или то, из-за чего мог плакать этот неугомонный ребенок.  С Сашей случилась беда.

— Мама не просыпается. Мне страшно.

Схватил девочку в охапку, утаскивая в уже знакомую квартиру. Там донес до ванной комнаты и осторожно опустил на мягкий коврик.

— Ноги помой теплой водой. Где мама?

— В спальне. Она спать легла. Я к ней пришла, а она...она…горячая. — снова всхлипнула Катя. — Мы поругались. Всё плохо, Захар.

Опустился на колени и заглянул в серые испуганные глаза.

— Всё будет хорошо, слышишь меня? Погрей ноги и помой после подъезда, а я пока осмотрю твою маму и вызову скорую. Всё поняла?

— Ага. Захар, аптечка наверху в ящике. Мама от меня прячет. 

— Понял.

— И если что там аспирин и слабительное просроченные! — добавила девочка уже в спину уходящему мужчине. Он же на ходу набирал телефон доверенного врача.

Саша горела. Тридцать девять и девять. Захар ругался на чем свет стоит, выпутывая её из плотного одеяла, в которое она зачем-то завернулась. Умирая от беспокойства, он почти не обратил внимания на то, что спала она в провокационно коротких шортиках и майке на тонких бретельках, которая задралась и…

— Твою мать! — выругался Захар, рассматривая мелкие красные пятнышки на животе.

***

— Катерина, прекращай всхлипывать. Ты же Зимина, а Зимины не плачут, забыла?

Девочка с ногами забралась на стул и, кажется, вся сжалась, ожидая вердикта врача.

— А если мама умрет?

— Мама не умрет. Это всего лишь ветрянка, просто взрослые переносят её тяжелее, чем дети. А беременные взрослые переносят хуже всех. Сейчас доктор поможет ей снизить температуру, назначит лечение и мы с тобой будем за мамой приглядывать. Она у нас быстро пойдет на поправку!

— Какой-то ты слишком оптимист для доктора, — буркнула Катюша и всхлипнула последний, контрольный, раз.

— Я просто хороший доктор и точно знаю, что так будет. Хочешь чаю? Может, у вас есть ромашка или мята?

— Какао хочу и пельменей.

— Как скажешь, сейчас сделаем. Я тоже голодный. Надеюсь, ты не против, если я вас с мамой немного объем?

Зная характер Катерины, лучше спросить. Не хватало еще нарваться на просроченное слабительное в тарелке с ужином.

— А ты умеешь готовить? — девочка обняла руками колени и с интересом уставилась на него.

— Не шеф-повар, но пельмени сварю.

Готовить он умел. Много лет назад Захар навсегда решил оставить прежнюю жизнь: дорогие рестораны, штат прислуги, встречи с воротилами бизнеса и пепелище огромного дома. Он сменил Феррари на АвтоВаз, дорогой ресторан на кафе “Уют”, дом за миллионы на крошечную съемную квартиру с шестиметровой кухней. Там, на старой газовой плите, он и научился готовить себе сам. Начал с пельменей и яичницы, сейчас же мог приготовить и суп, и кашу, и даже пару видов пирогов.

— Обалдеть, а что еще умеешь? — воодушевилась девочка, наблюдая, как он достает пельмени и ставит кастрюлю на плиту.

— Тебе меню написать? — хмыкнул мужчина. — Кашу умею, овсяную. Утром будешь пробовать. Судя по холодильнику, все мыши в вашем доме уже повесились.

— Эй, там же еда из ресторана?

— Знаю я хозяина этого ресторана. Он дает на лапу Роспотребнадзору и  забивает на санитарные нормы. Завтра выброшу все и приготовлю нормальную еду.

Катя замолчала, долго и задумчиво глядя на него. То ли о чем-то своем задумалась, то ли прикидывала, какая его часть пойдет на борщ, а какая на жаркое.

— Что?

— А мама готовить не умеет, знаешь? У нее даже каша всегда пригорает.

В своей голове он иногда видел эту красивую картинку: Саша на кухне лепит пельмени и отчего-то весело смеется. Сейчас эта картинка звякнула и разбилась. Не умеет готовить. Жаль.

Но тут на кухню тихо вошла стройная седовласая женщина-доктор с чемоданчиком в руках. Захар и Катюша разом подпрыгнули. Исчезнувшая фантазия была забыта. Плевать на пельмени, главное, чтобы с Сашей все было в порядке.

—  Всё в порядке. Температуру вашей маме сбили, она пришла в себя.  Вот назначения, — она положила на стол бланк. — Точно следовать всем дозировкам, чтобы не навредить малышу.

— А что с последствиями? — скрупулезно уточнил Захар. — Ветрянка в первом триместре…

— Может дать патологию, а может и нет. Здесь как повезет. Отнеситесь внимательно к выбору клиники для комплексного УЗИ-обследования. Хорошее оборудование обязательно. Возможно, нужно будет сдать ПЦР тест. Все рекомендации даст ведущий врач уже после болезни. Пока следите за состоянием здоровья и кашлем. У беременных иногда развивается ветряночная пневмония, тогда вашу маму придется госпитализировать.

— Понял, — Захар взял листок и пробежал глазами лекарства. — Спасибо огромное. Давайте я вас провожу. Катерина, — он обернулся к девочке, — вода закипает, закидывай пельмени и засекай пятнадцать минут!

— Сама? — удивилась та. — Мама не разрешает.

— Мама не разрешает, а я разрешил. 

Оставив Катюшу наедине с пельменями, он проводил врача до дверей.

— Вы уверены, что в больницу не нужно?

— Захар, я семейный врач с двадцатилетним стажем. Уверена, — ответила она, снимая бахилы. — Но вы, конечно, интересный. Впервые притворяюсь врачом скорой помощи.  

— Все бывает в первый раз, Лариса Михайловна. Что с патологиями? Правда низкие риски? Или всё, готовить Сашу к аборту? Скажите, пока Катя не слышит.

—  Это первый триместр, Захар. А я доктор, а не Господь Бог, и ничего не могу гарантировать. Ждите первого скрининга. Раньше мы ничего не узнаем. К сожалению, вероятность патологии есть.