Муж понарошку - Мари Князева Страница 21

Надя оказалась права: Алексей заковал себя в броню, совсем не смотрел на нее и старался первым с ней не заговаривать. На следующий вечер он пригласил ее выйти с ним во двор, привел к скамеечке за домом, усадил и наконец взглянул. Уж лучше бы он этого не делал! Такого ледяного холода она еще не видала в его глазах, ставших такими родными для нее, такими любимыми...

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Надя, я должен объясниться с тобой, – начал он медленно, но голос его срывался от частого дыхания. – То, что вчера произошло – этого больше не повторится. Но ты не должна винить себя ни в чем. Ни в том, что произошло, ни в том, что это не повторится. Я знаю, тебе кажется, что ты... испытываешь ко мне какие-то нежные чувства. Это нормально, учитывая все обстоятельства и твой возраст... У меня нет морального права вести себя с тобой подобным образом: ты слишком молода, неопытна, беззащитна. У нас слишком большая разница в возрасте. И твой отец... Я не смогу смотреть ему в глаза, если... позволю себе...

– А тебе, – не выдержав этой длинной нравоучительной речи, перебила его Надя, – не кажется, что ты испытываешь ко мне какие-то нежные чувства?

– Это не имеет ровно никакого значения!

– Для меня – имеет, и огромное...

– В том-то все и дело! Нет, не так... Послушай, мы не можем... быть вместе как мужчина и женщина. И никогда не сможем – совесть мне не позволит. И это не зависит ни от каких нежных чувств. Мужчина не имеет права руководствоваться чувствами – им руководит долг перед теми, за кого он взял на себя ответственность.

В эту секунду Надя искренне жалела о том, что ее муж такой ответственный, хотя в глубине души она понимала, что в противном случае не полюбила бы его так сильно.

– Мы с тобой должны забыть о том, что произошло вчера, – продолжал тем временем Алексей. – И вести себя, как раньше: быть добрыми друзьями – и не более.

С горькой внутренней усмешкой Надя подумала, что уже и не помнит времен, когда не любила мужа как мужа. Она тяжело вздохнула и кивнула, не глядя на него:

– Хорошо. Конечно. Как скажешь.

Алексей опустился перед ней на корточки, взял ее тонкие прохладные ладошки в свои большие горячие руки, горячо зашептал:

– Наденька, поверь мне, это все пройдет! Сейчас тебе кажется, что ты скорее умрешь, чем разлюбишь меня – это оттого, что ты молода и твое сердце еще не успело остыть от разочарований, но послушай взрослого человека, который переживал это не раз: все проходит, пройдет и это. Ты... влюблялась в мальчиков в школе и институте?

– Это совсем другое! – буркнула Надя, отвернувшись.

– Ты права, другое. Но держу пари, в тот момент ты думала иначе...

Надя снова вздохнула: ну конечно, разве она сможет его переспорить? Смешно... Она встала со скамейки, бросила почти грубо:

– Это все? Можно идти?

Ей хотелось разозлиться, чтобы стало хоть чуточку легче. Алексей поморщился, выдохнул:

– Да. Иди.

Ну вот и поговорили. К счастью, разозлиться Наде всё-таки удалось. Она сделала примерно 200 кругов по комнате, накручивая себя, размышляя о мужском упрямстве и самоуверенности – и твердо решила, что больше не станет унижаться, выпрашивая общение и ласку у мужа, а при первой возможности постарается влюбиться. Неважно в кого: хоть в ботаника, хоть в хулигана. Лишь бы перестать думать о своем законном супруге. Потому что теперь любовь к нему переполняла ее как никогда, выплескиваясь через край, обжигая и делая больно до слез.