Тайная жизнь, или Дневник моей матери - Диана Чемберлен Страница 16
Тайная жизнь, или Дневник моей матери - Диана Чемберлен читать онлайн бесплатно
Ознакомительный фрагмент
– Бен, я не знаю, что происходит, но выглядите вы так, будто вам хочется быть где угодно, но только не здесь, вместе со мной. Нам вовсе не нужно затягивать это до бесконечности. Поедим и разойдемся.
– Нет. – Он в панике схватил ее за руку. – Простите. Я и правда задумался, но мне бы не хотелось уходить так рано.
Оркестр начал наигрывать какую-то мелодию. Бену нравились эти люди. Что-то вроде старых рок-н-рольщиков. Каждая их песня слегка походила на кантри, но его это вполне устраивало. Вот уже первая пара вышла в центр зала.
– Давайте лучше потанцуем, – сказал он, вставая из-за стола. Во время танцев можно совсем не говорить.
Оркестр заиграл старую песню «Дуби Бразерс». Музыка была быстрой, но Иден легко двигалась в одном с ним ритме. Бен с облегчением заметил, что она вновь улыбается.
Следующая мелодия оказалась медленной, так что он притянул Иден поближе. Она обняла его за шею, и подкатившее чувство не только удивило, но и напугало его. Он закрыл глаза, чтобы не видеть взглядов других посетителей. За последний год Бен часто размышлял о том, сможет ли он когда-нибудь еще заняться любовью, снизойдет ли до него хоть одна женщина. Откровенно говоря, он начал сомневаться даже в своей физической готовности. Кто бы мог подумать, что оскорбление, нанесенное его сексуальности, окажет на него такое разрушительное воздействие? Сможет ли он прикоснуться к женщине, не ощущая при этом вины и стыда, какими бы беспочвенными они ни были?
Может, Иден… Господи, как же восхитительно она пахла! Бен попытался сосредоточиться на том куске керамики, который она нашла, на очертаниях бара, на словах музыки – на чем угодно, лишь бы справиться с эрекцией. Но в какой-то момент, испугавшись, что она почувствует его желание, он просто отпрянул от нее так, что Иден взглянула на него с безмолвным недоумением.
– Что такое? – спросила она.
– Давайте лучше присядем. – Он повел ее к столику, легонько придерживая за локоть.
Иден потянулась за сумочкой:
– Думаю, мне лучше уйти.
– Иден, прошу вас!
– Вы считаете себя обязанным развлекать меня, потому что я – племянница Кайла? – Щеки у нее пылали.
– Да нет же.
– А я думаю, да. И мне все больше кажется, что вам не хочется быть тут со мной. Ладно, все в порядке. Только не используйте меня больше, чтобы выслужиться перед Кайлом или с какой-нибудь другой целью.
– Иден, я и не думал… – Он вновь почувствовал себя несправедливо обвиненным.
– Я ухожу. Увидимся завтра утром.
– Позвольте мне проводить вас. – Ему не хотелось, чтобы все видели, что Иден сбежала.
У машины он положил руку ей на плечо и повернул к себе лицом.
– Простите, – сказал Бен. – Я так давно не водил женщину в ресторан и так хотел вам понравиться, что только все испортил.
– До завтра. – Сев в машину, Иден хлопнула дверцей и рванула с места.
Бен неспешно добрался до своего домика. Там он разделся. А поскольку рубашка его еще пахла Иден, он положил ее на подушку, прежде чем лечь в постель. Он забыл выключить свет в ванной, и это вновь навело его на мысль о таблетках. Однако Бен чувствовал такую усталость, что предпочел на время забыть о самоубийстве.
В тусклом свете ванной можно было разглядеть фотографию Блисс, которую он вставил за рамку своего поцарапанного зеркала. Бен повернулся и лег на другой бок, спиной к фотографии, спиной к прошлому.
2 октября 1941 г.
Мама мертва.
Смотрю на эти слова и не могу поверить своим глазам. Ее нашел Кайл, и я знаю, как нелегко ему пришлось. Мы с ним оба слышали выстрел. Произошло это поздно ночью. Я спала так крепко, что решила поначалу, будто мне снится сон. Подумала еще, что мама наконец-то застрелила своего индейца. Но тут я услышала, как Кайл выскочил из кровати и бросился в коридор. Я медленно встала, как будто что-то удерживало меня на месте. Будто какой-то внутренний голос подсказывал мне, что лучше не торопиться. К тому времени, когда я добралась до гостиной, Кайл уже стоял в дверях, не пуская меня внутрь. Казалось, будто он вырос за одну ночь, так что плечи его закрывали почти весь дверной проем. Лампу он оставил в гостиной, и лицо его было теперь в тени. Но даже в тусклом свете месяца я разглядела, какие большие и испуганные у него глаза.
– Что случилось? – прошептала я, пытаясь проскользнуть мимо него в комнату, но Кайл схватил меня за руку.
– Не ходи туда, – сказал он. – Это мама. Она застрелилась.
– Насмерть? – спросила я.
Кайл кивнул и отступил в сторону, потому что в коридоре показался папа, который тоже хотел пройти в гостиную. Мы внимательно слушали, но изнутри не донеслось ни единого звука. Такого молчаливого человека, как наш отец, надо было еще поискать. Мне хотелось посмотреть на маму, чтобы убедиться, что она мертва, но Кайл меня не пустил.
– Она выстрелила себе в голову, Кейт, – сказал он, стараясь даже не смотреть в том направлении. Мне трудно было представить, что может сделать с человеком выстрел в голову.
Наверно, во мне много плохого, потому что в такой момент мне хотелось смеяться. Мне стыдно писать об этом, но дневник – единственное место, где я могу сказать правду. Я лишь с трудом удерживалась от смеха. Если бы не испуганные глаза Кайла, я бы точно расхохоталась. Мне хотелось сказать ему: «Кайл, наконец-то мы свободны!»
В этот момент из комнаты вышел папа. Он постоял немного, понурив голову, а потом взглянул на меня:
– Она так и не пришла в себя с того времени, как у нас появилась ты, Кэти.
Для меня это стало настоящим шоком, но я видела, что папа на меня не сердится. Он даже погладил меня легонько по голове, чего никогда не случалось раньше.
– Не ругай себя, детка, – сказал он. – Твоей вины тут нет. Это даже к лучшему, что она так сделала. Наконец-то она обрела покой… да и вы тоже.
В тот день мы с Кайлом не пошли в школу. Я вместо этого отправилась в свою пещеру, а Кайл прибрался в гостиной. Я предлагала ему помочь, но он отказался. Не хотел, чтобы я заходила туда. Потом он пришел ко мне в пещеру и рассказал, что она с собой сделала. Это так ужасно, что я даже не могу писать об этом. Но я заставила себя выслушать Кайла, потому что ему надо было выговориться. Он сидел на скамейке, которую мы притащили из дома Смитов, и ровно, монотонно рассказывал мне все эти ужасы. Даже взгляд у него изменился. В тот момент я пожалела, что папа сказал, будто это мое рождение стало всему причиной. Мне казалось, это я виновата в том горе, которое читалось сейчас на лице брата.
3 октября 1941 г.
Новости, которые я узнала прошлым вечером, стали для меня настоящим шоком. Вернувшись домой из пещеры, я обнаружила, что отец сидит на ступеньках лестницы с бутылкой виски в руке. Я спросила его, что он имел в виду, когда сказал, что мама так и не пришла в себя после того, как у них появилась я. Он несколько раз отхлебнул из бутылки и только потом заговорил:
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии