Рыжее несчастье для босса  - Айрин Лакс

Два-три месяца назад

Я шла к своему привычному месту на пляже, от всей души наслаждаясь жаркими лучиками курортного солнца, даже не подозревая, что через несколько минут моё настроение будет испорчено самым наглым образом. По доброй старой традиции всех отдыхающих место на пляже я занимала заранее. Выучилась этому буквально на второй же день. Накануне вечером раскладывала своё полотенце на шезлонге с гордостью завоевателя, воинственно поглядывая по сторонам: не осмелится ли кто позариться на святое? Не осмеливались. Даже с нагловатой супружеской четой крикливых немцев, располагавшихся по соседству, я быстро нашла общий язык. Лучезарно улыбалась frau Анне, махая рукой на прощание: Bis bald! До скорого, мол, завтра увидимся! И за всё то время, что я отдыхала на курорте, ничего из ряда вон выходящего не происходило. Более того, мы с frau Анна и её мужем herr Петером скооперировались. И если кому-то из нас случалось задерживаться, зорко бдили за тем, чтобы наглецы не посягали на чужое. Потому я не ожидала никакого подвоха, шлёпая к месту своего отдыха.

Но уже издалека увидела, что моё место занято. Чья-то тёмно-русая макушка с торчащими во все стороны волосами спокойно возлежала на моём законном месте! Возмутительно! Вот не зря опасалась, что как только frau и herr восвояси отправятся в свой родной Deutschland, мне в соседи по пляжу достанется какая-нибудь наглая особа. А в данном случае особь была мужского пола, что возмущало меня ещё больше. Где джентльменство, где врождённый благородный порыв души? И как только рука поднялась на моё любимое ярко-бирюзовое полотенце?

Я подошла к шезлонгу и намеренно встала так, чтобы тень от меня упала на лицо мужчине. Тот отреагировал не сразу, лежал спокойно ещё с полминуты, прикрыв свои бесстыжие глаза тёмными линзами солнцезащитных очков.

– Hey, mister… – начала было я, обращаясь на своём кошмарном английском, а потом увидела на экране iPhone, зажатого в руках мужчины иконки, подписанные родным русским языком. И порадовалась тому, что хотя бы понять друг друга мы сможем без особых затруднений.

– Привет! – ещё раз поприветствовала я нахала, – вообще-то, это моё место!

Я хотела, чтобы фраза прозвучала как можно более мило. Но отчего-то голос выдавал наличие во мне как минимум одного маленького, но очень воинственно настроенного полководца. Который в данное время поглаживал остриё топорика войны, любовно так и с затаённой нежностью.

– Привет, – наконец, соизволил молвить незнакомец, приподнимая очки. Тёмно-серые глаза озорно блеснули на загорелом лице, а губы расплылись в улыбке, отчего на щеках заиграли соблазнительные ямочки. Полководец опешил на мгновение и, смущённо спрятав топор войны за спину, отчего-то с умилением воззрился на эти милые ямочки на лице красавца.

– Не знал, что здесь было занято, – мужчина заразительно улыбался, сражая полководца наповал. Так, а ну-ка соберись, разозлилась я, наше место дислокации занято!

– Занято, – спокойно возразила я, – вот тут лежало моё полотенце, бирюзовое.

– Не видел, – заявил мужчина, не торопясь вставать, – в моём понимании, если на шезлонге нет никого и ничего, его можно спокойно занять.

– И всё же оно тут было, – упрямо заявила я.

Мужчина, вздохнув, поднял-таки с шезлонга свою задницу и повернулся кругом. Смотри, мол, нет ничего подо мной. А задница у него была отменная: аккуратная, подтянутая и наверняка твёрдая. Мечта, одним словом! Да и сам он был очень даже ничего… Высокий, стройный, спортивный, но в меру, не перекачанный. Нет, вздохнула я мысленно. Всё же нужно ввести какое-нибудь распоряжение на законодательном уровне, запрещающее мужчинам быть настолько обаятельными. От таких красавцев… вон – все полководцы умиляются и тают… Никуда не годится!