Не испытывай мое терпение - Кристина Майер

Ясмина

— Яся, жених уже с друзьями подъехал, а ты еще не готова, — вбежала в комнату моя подруга Гуля, бросила возмущенный взгляд на стилистов, которые опоздали почти на час.

— Нам нужно еще минут десять, — произнесла девушка-визажист.

— Пятнадцать, — поправила ее подруга, которая занималась укладкой.

— Гуля, задержите их, — протянула я.

— Постараемся продать тебя подороже, — пошутила она. — А вы тут поторопитесь, — громко хлопнув дверью, подруга ушла.

Вообще, день получился суматошным. Мы распланировали и распределили обязанности, но с самого утра все шло не так, будто само провидение было против моего брака. В ресторане, где должен проходить банкет, погас свет, работа встала. Сломалась машина, которая везла торты, стилисты опоздали, я плеснула кипятком на руку, теперь обручальное кольцо придется надевать на обожженный покрасневший палец.

Наверное, невестам, у которых есть родители, в день свадьбы ничем заниматься не приходится, но мне не повезло, я осталась практически одна. Тетку и дядю по отцовской линии видела последний раз лет пять назад. Семья матери долгие годы не поддерживала с нами отношения, они не могли простить дочери, что она стала жить с мужчиной, который официально находился в браке с другой женщиной. Они появились лишь в день похорон мамы. На меня не обращали никакого внимания, не оказали никакой поддержки, и даже слов соболезнований я не дождалась. Моей семьей стали сотрудники ночного клуба «Ласкала». Теперь вот Алексей…

В коридоре становилось шумно, жених и его друзья пытались прорвать оборону. Наконец-то я была готова к встрече с любимым! Оксана — визажист — сунула мне в руки букет из мелких белоснежных роз, дверь распахнулась, на пороге с возгласом восхищения застыл мой Лешка.

— Крохобор, — нырнув у него под рукой, в комнату проникла Гуля. Девчонки возмущались, что за такую невесту им дали лишь десять тысяч. Смешные они. Слушаю их и улыбаюсь. Наверное, впервые за этот день.

Гуле не нравился мой жених, она не особо это скрывала. Видела в нем лишь недостатки. Лучшая подруга не понимала, что именно такого мужа я хотела: спокойного, домашнего, немного педантичного, бережливого, доброго. Похожего чем- то на моего отца. А главное — любящего.

С Алешей было спокойно и легко. Он не давил, не будоражил мою нервную систему, не заставлял тело гореть огнем, а мозг — отключаться. Я не хотела никаких страстей. Вспомнив грозного холодного мужчину, появившегося год назад в моей жизни и чуть ее не разрушившего, перестала улыбаться. Хорошо, что исчез. Он был словно тяжелое, неизлечимое заболевание, от которого нет спасения. Все в прошлом, напомнила я себе и натянула на лицо улыбку.

— Любимая. Я сражен наповал. Самая красивая девушка Москвы… нет, страны… Вселенной — сегодня станет моей. Я люблю тебя, Яська!

— Яська, — буркнула где-то рядом Гуля. — Будто козу зовет. У нее красивое имя!

Леша предпочитал не замечать придирок подруги. Он философски относился ко всему, в данном случае считал, что это просто ревность. Гуля ревнует, вот и ведет себя так.

— Я тоже тебя люблю, — почему-то эти слова всегда произносила с осторожностью, будто где-то в голове взвешивала: действительно люблю или просто нравится? Насколько сильно люблю? Имею ли право заявлять о любви, если есть сомнения? Конечно, люблю. Просто любовь бывает разной. У нас с Лешкой она спокойная и уютная.

— Не порти невесте макияж, — встав между нами, произнесла Гуля, когда Алешка полез целоваться.

— По шампанскому, и в дорогу? — закричали друзья жениха, откупоривая бутылки с игристым напитком.

— Да! — заверещали девчонки, я поморщилась и прикрыла уши ладонями.

— И невесте, — кто-то из друзей жениха протянул мне бокал.

— За молодых! — громко крикнул Кирилл и разбил дешевый фужер о затертый старинный паркет.

— Счастья!

— Любви!

— Кучу детей!

— Сыновей! — кричали ребята, девушки их поддерживали. Допивая шампанское, били бокалы. Моя мама уже хваталась бы за сердце, наблюдая за этой картиной.

— Лапочка-дочка мне тоже нужна, — глядя мне в глаза, крикнул Леха. Мир на минуту замер. Мы смотрели друг на друга и улыбались. Сегодня наша жизнь полностью изменится. Теперь мы всегда будем вместе.

— Дикий… — чей-то шепот коснулся моего слуха.

«Показалось», — подумала я, не отрывая взгляда от своего жениха, но обстановка вокруг стала меняться, будто безоблачное небо резко затянуло грозовыми тучами.

— Что он здесь забыл? — вопрос задала одна из моих подруг.

— Зачем Дикий пришел? — слова врывались в мое сознание.

Чехоев Валид здесь? Откуда он узнал, где я живу? Хотя для такого человека нет преград в этом мире.

— Может, поздравить пришел? — шепотом говорили девочки.

«Это вряд ли».

Я хватаю ртом воздух, не могу никак вдохнуть. Букет выпадает из рук, с нескольких роз опадают лепестки. Шум. Обрывки фраз. Кто- то еще произносит тост и продолжает бить дешевые фужеры.

— Можно? — этот голос я узнаю из тысячи других голосов. Резкий, жесткий, холодный. Кто-то уже поднял букет невесты и впихнул мне в руки. Сжимаю его до боли в пальцах. Гости и друзья расступаются, но я уже вижу Валида, он возвышается над всеми. Смотрит на меня. Я взглядом умоляю его исчезнуть, но он глух. В принципе, так было всегда.

Черный строгий костюм, белая рубашка и бабочка. Все одежда сшита на заказ. Идеально сидит на широких плечах. В петличке белая роза — выглядит как насмешка. Будто он жених.

За спиной Валида стоят сурового вида мужчины. Человек пять, не меньше. Все одеты с иголочки. И мне даже смешно становится, еще немного — и нервно рассмеюсь. Выглядят мужчины как друзья жениха. Их солидный вид и дорогие костюмы кричат о достатке. Друзья Лешки проигрывают на их фоне. Всем проигрывают: мощью, ростом, статью, уверенностью в себе. И мне становится за них обидно. Парни отступают, даже не думая вступать в спор, если он начнется.

Валид не отрывает от меня темного взгляда. Сердце птахой бьется в груди. Мне кажется, он немного похудел, но это Валида не портит, он продолжает оставаться одним из самых привлекательных мужчин, которых я когда-либо знала: высокий лоб, ярко выраженные скулы, почти черные глаза, прямой нос, упрямый квадратный подбородок и губы… которые умеют целовать так, что мир гаснет.